ФКУ ОИК-2 ОУХД ГУФСИН России по Пермскому краю в городе Соликамске – Белый лебедь

Как ломали «воров в законе» в пермском «Белом лебеде»

Даже 30 лет спустя о самой закрытой колонии Прикамья боятся говорить. Эксклюзив «URA.RU»

Одна из самых закрытых колоний, «Белый лебедь» в Пермском крае, на днях оказалась на слуху — после смерти одного из создателей, генерал-майора Федеральной службы исполнения наказаний Василия Сныцерева. Он внедрил методы, по легенде, позволившие «сломать около 130 воров в законе». Бывшие сотрудники «Белого лебедя» до сих пор отказываются открыто рассказывать подробности службы. «URA.RU» удалось собрать по крупицам истории тех, кто сидел, работал и слышал о том, что происходило здесь.

Колония «Белый лебедь» была создана в качестве советского эксперимента в 1980 году как единое помещение камерного типа (ЕПКТ). Это место наиболее строгой изоляции злостных нарушителей. Отдельные помещения камерного типа есть в каждой колонии (сюда провинившиеся попадали на срок до полугода). А «Белый лебедь» стал целой колонией с таким распорядком для провинившихся заключенных со всей страны. Одна из целей ЕПКТ — создание для сотрудников исправительной системы возможностей действовать вне норм закона, без контроля за их действиями.

Своим названием, по одной из версий, она обязана цвету стен, которые выложены из белого кирпича. По другой — название произошло из-за характерной манеры перемещения заключенных, которым не давали выпрямляться, что отдаленно напоминало силуэт лебедя. Но есть и другая: попадая сюда, заключенные «пели свою последнюю лебединую песню».

В Соликамск со всей страны стали отправлять «воров в законе» и наиболее злостных нарушителей правопорядка в колониях. Если в обычных пенитенциарных учреждениях у заключенных, которые помещались за нарушения порядка в изолятор, оставалась возможность влиять на жизнь колонии, то в «Белом лебеде» это было исключено. Колония представляла большой изолятор, внутри которого был еще один изолятор.

«Белый лебедь» был настоящим ужасом для заключенных, которые отрицательно влияют на других арестантов и мешают работе администрации исправительного учреждения. Конфликтолог, автор романов «Исповедь русского гангстера» и «Путь русского гангстера» Михаил Орский рассказал «URA.RU», что стал свидетелем инцидента, когда в камере один из заключенных по кличке Сидр «Мордовский» сделал замечание в жесткой форме другому арестанту за то, что тот начал говорить про «Белый лебедь».

Орский вспоминает, как в 1988 году после восьми лет заключения, его за бунт в исправительно-трудовом учреждении № 8 (Оренбург) этапировали в «Решеты» Красноярского края.

«Все мы молились, чтобы минула нас чаша сия, чтобы этап не прошел через „Белый лебедь“. Потому что даже те, кто шел транзитом попадали там под молотки», — вспоминает Орский.

Он утверждает, что, по рассказам других заключенных, всех этапируемых в «Белом лебеде» встречал лично Василий Сныцерев. По словам Орского, начальник экспериментальной колонии утверждал, что заключенные могут делать с собой что угодно: калечить себя, пытаться покончить жизнь самоубийством любыми способами или как-либо образом изуродовать себя, но это не удивит Сныцерева. «Это было очередное изобретение советской власти по ломке и уничтожению людей со своими принципами», — резюмирует Орский.

Он говорит, что в «Белом лебеде» так закончил свой путь «легенда воровского мира» — Вася «Бриллиант». Он был коронован в 1950 году, скончался в «Белом лебеде» в 1985 году. По неофициальной версии, был убит.

Среди действующих сотрудников федеральной службы исполнения наказания не осталось тех, кто работал во времена Сныцерева, сообщили «URA.RU» в пресс-службе ГУФСИН по Пермскому краю. Никто из ветеранов не решился рассказать о том, какие методы применялись в то время в учреждении. На условиях анонимности с «URA.RU» через своих друзей связался один из бывших охранников «Белого лебедя», который подтвердил, что методы Снырцева были направлены в первую очередь на слом людей, оказавшихся в пересыльном отделении «Белого лебедя».

«Очень громко сказано про Сныцерева, что он лично „сломал 130 воров в законе“. В то время их было не так много, а все те методы, которые он применял, были направлены на так называемых „мужиков“ -обычных заключенных», — цитирует слова бывшего охранника собеседник агентства. Он рассказал, что одним из методов, который применял Сныцерев было переодевание «постоянных» заключенных в форму надзирателей и перевод их в таком виде в пересыльное отделение. «Именно эти переодетые выполняли все нехорошие функции: применяли силу и использовали запрещенные методы», — поясняет источник «URA.RU».

«Был там в то время еще один сотрудник оперативной части, который работал с пересыльными заключенными. Кличка у него была Канарис, которую он получил в честь штандартенфюрера СС Константина Канариса», — сообщил собеседник агентства. Он утверждает, что только по одной кличке можно понять, какие порядки царили и какие методы применялись в то время в «Белом лебеде».

Один из собеседников «URA.RU» говорит о том, что текст песни Ивана Кучина «Белый лебедь» достаточно точно отражает события, происходящие в изоляции. «Я пишу тебе, мама, из глубин Саликама, где конец всем надеждам, и дорогам тупик. Мою душу на небо заберет белый лебедь, а меня закопают, не отыщешь следа», — поется в песне Кучина. Там также есть строки о том, что заключенных заставляли давать письменные обязательства о прекращении преступной деятельности. При этом, по его мнению, подобные «отречения воров в законе» на самом деле нужны были только «для красивых отчетов в Москву», оправдывающих создание ЕПКТ в Соликамске.

Источники агентства утверждают, что «Белый лебедь» был запретной темой только первые десять лет существования. В 1999 году из ЕПКТ сделали исправительную колонию особого режима для пожизненно осужденных. Сейчас в колонии отбывают наказание в первую очередь убийцы, насильники, члены бандитский формирований и лидеры организованных преступных группировок. Всего за время существования «Белого лебедя» там побывало более четырех с половиной тысяч заключенных.

Сюда был этапирован Дмитрий Виноградов, прозванный русским Брейвиком. В ноябре 2012 года он пришел на работу в фармкомпанию и расстрелял коллег. Кроме того, в «Белом лебеде» отбывают наказание организатор теракта на центральном рынке Владикавказа в марте 1999 года Адам Цуров, организатор подрыва жилых домов в Москве и Волгодонске Юсуф Крымшамхалов, убийца российской журналистки Анны Политковской Рустам Махмудов. Также известно, что в соликамской колонии отбывал срок террорист Салман Радуев (здесь же он умер).

САЙТ ПРО ЗОНЫ и ЗАКОНЫ – ОФИЦИАЛЬНЫЙ ЧАТ И ФОРУМ

Меню навигации

  • Консультации Лойер Клуб
  • Форум
  • Участники
  • Правила
  • Поиск
  • Регистрация
  • Войти

Пользовательские ссылки

Информация о пользователе

ИК-2 ФКУ ОИК-2 ОУХД ГУФСИН России по Пермскому краю Соликамск

Сообщений 1 страница 7 из 7

Поделиться123.11.2016 19:45:24

  • Автор: shaman1002
  • Администратор
  • Зарегистрирован : 22.11.2016
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 1136
  • Уважение: [+0/-0]
  • Позитив: [+0/-0]
  • Пол: Мужской
  • Провел на форуме:
    2 дня 15 часов
  • Последний визит:
    03.06.2022 01:53:01

ИК-2 Соликамск, ФСИН РФ, ФСИН России, ФСИН Пермский край, УФСИН Пермский край, ГУФСИН Пермский край, Пермский ФСИН, Пермский УФСИН, Пермский ГУФСИН, исправительные учреждения Пермский край, колонии Пермский край, Пермские тюрьмы, Пермские лагеря, Пермские зоны, следственные изоляторы Пермский край, Пермские централы, колонии-поселения Пермский край, Пермские ЛИУ, Пермские КП, Пермские ВК, изоляторы Пермский край, уголовно-исполнительные инспекции Пермский край, УИС Пермский край, лечебно-исправительные учреждения Пермский край, Пермские пересылки, тюремные больницы Пермский край, этапы Пермский край, Пермский конвой, Пермские воспитательные колонии, Пермские прокуратуры по надзору, Пермский край ФКУ, Пермские объединения исправительных колоний, ОИК Пермский край, ШИЗО ИК Пермский край, режим содержания Пермский край, колонии строгого режима Пермский край, колонии общего режима Пермский край, колонии особого режима Пермский край, ИВС Пермский край, КПЗ Пермский край, СИЗО Пермский край, следственные изоляторы Пермский край, Пермский край СИЗО, УДО Пермский край, СУС Пермский край, СУОН Пермский край, ПКТ Пермский край, ЕПКТ Пермский край, карцер Пермский край, арест Пермский край, ограничение свободы Пермский край, лишение свободы Пермский край, исправительные работы Пермский край, принудительные работы Пермский край, Белый лебедь, Кушмангорт, Ныроб, ИК-2 Соликамск

Поделиться228.01.2017 08:13:30

  • Автор: Uznik
  • Все о ФСИН России
  • Зарегистрирован : 12.12.2016
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4098
  • Уважение: [+3/-0]
  • Позитив: [+0/-0]
  • Провел на форуме:
    8 дней 21 час
  • Последний визит:
    26.05.2022 11:09:35

ИК-2 Соликамск
ИК-2 ФКУ ОИК-2 ОУХД ГУФСИН России по Пермскому краю

Входит в состав ФКУ ОИК-2 ОУХД ГУФСИН России по Пермскому краю

Адрес ИК-2 Соликамск: 618545 Пермский край,г.Соликамск, ул. Карналитовая, 98

тел. (34253) 7-21-36
факс (34253) 7-21-93
Контактный телефон для записи граждан на прием по личным вопросам: 8 (34253) 72136

Поделиться301.07.2017 16:29:20

  • Автор: Uznik
  • Все о ФСИН России
  • Зарегистрирован : 12.12.2016
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4098
  • Уважение: [+3/-0]
  • Позитив: [+0/-0]
  • Провел на форуме:
    8 дней 21 час
  • Последний визит:
    26.05.2022 11:09:35

ИК-2 Соликамск
“Белый лебедь”

«Белый лебедь» существует с 1938 года, с этого времени сюда поступали политические заключенные. В 1955 году специальным распоряжением ЦК КПСС колонию перепрофилировали для исправления так называемых «воров в законе».

Главная задача, которая стояла перед сотрудниками колонии, была изоляция и перекрытие всех способов связи заключенных с внешним миром. И цель эта была достигнута.
В 80-е годы самых матерых «воров в законе» отправляли именно в Соликамск, «на перевоспитание».
В настоящее время – это не одна, а целых две, колония строгого режима ИК-1 и ИК-2 особого режима для лиц, приговоренных к пожизненному заключению, или, как их здесь называют – «пожизненников», которая находится внутри ИК-1.

Читайте также:  Что делать, если вы получили угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью? Ответственность по ст.

Колонию прозвали «Белый лебедь» неслучайно. Существует несколько версий и все они имеют право на существование. Первая, связанная с «ворами в законе», но в последствии была придумана более романтичная. В сороковых годах все здания были деревянными. Теперь все они из белого кирпича, символизирующие крылья белого лебедя, а длинные дорожки между зданиями напоминают шею птицы. По легенде если лебедь терял свою любимую, то приговаривал себя к одиночеству или к смерти. Сделав несколько кругов в небе над умершем телом возлюбленной, он стремительно падал в низ и разбивался о землю. Название «Белый лебедь» придумали сами осужденные. Здесь у многих последний причал, последняя лебединая песня.

Уже позже местные умельцы изобразили лебедя в мозаике, а также в виде флюгера на крыше.
«Воры в законе», особенно старой формации, были личности неординарные, с весьма развитой интуицией и, что немаловажно, великолепные психологи и организаторы. В противном случае они и не смогли бы стать “ворами”. Именно поэтому в кадровый штат колонии отбирались лучшие из лучших сотрудников, способные противостоять их натиску и напору, а он был нешуточный. Подкупить пытались всех. Но, как ни странно это звучит в наше время, сделать это не удалось. Не удалось, и запугать, хотя угрозы тоже были нешуточные. Вопрос о “Белом лебеде” выносился даже на всесоюзные воровские сходки.

В феврале 1996 г. Россия была принята в члены Совета Европы и подписала протокол №6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Данный протокол, как известно, отменяет применение смертной казни в мирное время. В связи с его подписанием президентом Борисом Ельциным был подписан Указ от 16 мая 1996 г. “О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы”, а с августа 1996 г. смертные приговоры перестали приводиться в исполнение. В 1996 г. был принят и новый Уголовный Кодекс, в котором пожизненное лишение свободы было включено в систему наказаний, хотя смертная казнь законодательно так и не была отменена.
Перепрофилирование из ЕПКТ по “перековке” в колонию для “пожизненников” произошло в 1999 году. Сотрудникам даже не пришлось что-то особо переустраивать, так как здание “Белого лебедя” и так было выстроено таким образом, чтобы исключить любые побеги, связь с волей и т.д. А первый этап в количестве 24 человек здесь встретили 4 октября 1999 г. С тех пор количество “пожизненников” увеличилось в этой колонии более чем в 10 раз. И расти, это количество, будет еще лет 10, пока для ряда осужденных не подойдет условно-досрочное освобождение (УДО). И не факт, что суд решится отпустить кого-либо из них на волю. Многие эксперты считают, что человек, однажды преступивший грань и убивший кого-либо, вполне может поступить точно так же и во второй раз.

Сейчас в колонии отбывают срок осужденные за особо тяжкие преступления. Это убийцы, насильники, члены бандитских формирований, лидеры организованных преступных группировок. В настоящее время их насчитывается около 300 человек.

Для заключенных особого режима, отбывающих пожизненные сроки, создана ИК-2, именуемая в народе «Белый лебедь».
Конечно, сидящие там лица абсолютно никаких симпатий не вызывают – на каждом висит по нескольку человеческих жизней. Некоторые убивали даже младенцев, другие издевались с особой жестокостью, прежде чем убить и так далее.
Среди пожизненно осуждённых есть знаменитые в криминальном мире люди. Представители нашумевшей своими жестокими убийствами Ижевской группировки, в том числе и главарь банды. Они убили десятки человек, в том числе несколько известных и значимых людей для России. Салман Радуев, один из руководителей чеченских бандформирований, протянул в стенах этого заведения чуть меньше года. По официальной версии скончался от последствий нескольких ранений в голову, которые получил в ходе боев с федеральными войсками. Отбывают здесь свои сроки и другие руководители чеченских бандформирований.

Все самые злостные бандиты находятся в исправительной колонии ИК-2, их сюда отправляют неслучайно, здесь все очень строго и далеко от мегаполисов.

Условия, в которых содержатся “пожизненники”, соответствуют международным стандартам. Три человека в камере. Питание достойное. Можно пользоваться библиотекой, что-то покупать в тюремном ларьке, вести переписку. Правда, все другие контакты с внешним миром резко ограничены.
“Белый лебедь” – первая российская колония подобного типа, где был создан кабинет психолога. Возможность вывести осужденных в эту комнату, где они могут устроить “разбор полетов” с помощью психолога, весьма благоприятно сказывается на обстановке внутри колонии.

На территории ОИК-2 есть цех по производству мебели. Все кто годен по состоянию здоровья, работают на деревообрабатывающем производстве. Колония изготовляет из натурального дерева великолепную мебель: столы, стулья, стенки, а так же кадки и другие нужные предметы быта. Колония стала для них родным домом, здесь они обрели «гнездо» и получили работу. За эти годы они стали мастерами – ремесленниками, изготовляемый товар , качественный, поэтому пользуется спросом у населения.
Великолепная продукция не раз восхищала иностранные делегации, которые постоянно приезжают под эгидой ассоциации тюремного служения во взаимодействии с ФСИН России. Англичане и Швейцарцы особо удивляются, с каким энтузиазмом работают мужчины. В Европе в подобных заведениях производство недостаточно развито. Конечно не все осужденные хотят работать, есть и лентяи, но в основной массе все пытаются занять себя работой , так время проходит быстрее.

Есть и специальный цех, где работают «краснодеревщики». Это группа людей отбирается неслучайно. Это лица, склонные к побегу, именно у них цех находится фактически в подвале. Именно им доверили самую творческую работу, которая всецело бы поглощало бы их сознание и не отвлекало на всякого рода глупости. Мужчины виртуозно вырезают из мягкой древесины, как правило, это ель, забавные сувениры и предметы быта. Шахматы, нарды, деревянные ложки, доски разделочные, трехъярусные шкатулки, фигурки животных и конечно символ ОИК-2 «Белого лебедя» в виде салфетницы.
Досуг осужденных проходит насыщенно и интересно. Здесь имеется библиотека, в которой насчитывается более 5 000 книг это техническая литература, религиозная и классическая, любой осужденный может выписать прессу газету или журнал, если есть у него на счету деньги.

Досуг, осуждённых неизменно связан со спортивными мероприятиями. Футбол, волейбол, состязания по шахматам, бильярд и настольный теннис.

В выходные дни и праздники в клубе проходят развлекательные мероприятия.
Караоке – пользуется большой популярностью. Есть в колонии и свои местные кумиры это вокально-инструментальная группа «Лабиринт», из пяти человек. Музыканты поют и сочиняют песни о любви, и о воле. Они постоянно участвуют на Всероссийском конкурсе «Калина красная». Часто гастролируют в другие подразделения колонии.

К религии здесь отношение особое. Бога должны почитать все. Не в каждой колонии можно увидеть православный храм на территории исправительного учреждения. А в «Белом лебеде» есть маленькая православная церковь, которая существует несколько лет, прямо в центре ОИК-2. Построена она руками осужденных, иконы нарисовали местные художники.

Попасть на службу в это учреждение сложно. Отбор почти как в космонавты. В сотрудники по работе со спецконтенгентом отбирались и отбираются только очень способные люди. Как правило, у всех высшее образование.

Проверяется всё, начиная от родных и близких и заканчивая, естественно, здоровьем. Хотя руководство колонии при выборе кандидатов на первое место ставит вовсе не физическую силу, а интеллект. Безусловно, здесь работа очень напряженная. Именно поэтому у всех проходящих здесь службу год засчитывается за два – почти как на войне.

Тюремное начальство старается разнообразить жизнь своих сотрудников. Построили неплохой спортивный комплекс, сауну, периодически вывозят и самих сотрудников, и их семьи в Пермь на концерты, приглашают артистов сюда. Да и сама природа, а места здесь просто великолепные, кажется, что старается помочь. И сотрудникам, и их подопечным.

За все время пока существует колония, не было ни одного случая побега, из колонии сбежать просто невозможно. Охрана имеет более ста хорошо обученных собак, камеры слежения за живыми и не живыми объектами, по всему периметру колонии, а так же в центре учреждения имеется несколько скрытых мини камер, которые постоянно записывают происходящее. Современная аппаратура позволяет наблюдать с легкостью всю территорию ОИК-2.

DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Новости и анонсы

Авторские колонки

Мероприятия

13 самых страшных дорог мира

Людей, живущих в России, можно напугать разными вещами, но только не дорогами. Практически любой зарубежной диковинке из приведенного списка в родном отечестве отыщется аналог, а то, пожалуй, еще и не один, а прямо десятки! Но все же давайте посмотрим, чего боятся остальные жители планеты и какие дороги заслужили у них славу наиболее опасных и ужасающих.

1. Горная Дорога смерти

Старая трасса из столицы Боливии Ла-Паса до города Коройко — северный Лас-Юнгас — имеет второе, более часто употребляемое имя: Эль Камино де ла Муэрте, то есть Дорога смерти. Эти 64 км асфальта, которые ведут вниз по кромке горы Альтиплано с высоты 4650 метров до высоты в 1200 метров, в 1930-х построили во время войны парагвайские военнопленные.

Читайте также:  Как правильно выбрать свечи зажигания

Движение на Дороге смерти (в отличие от остальных боливийских трасс) разрешено в обоих направлениях, но дорожное полотно здесь не шире 3-х метров и не имеет ограждения безопасности.

Чудовищный перепад высот верхней и нижней точки Дороги Смерти является причиной того, что путники, спускающиеся по ней, переходят из высокогорной прохлады в тропическую жару. Из-за этого же на недлинном отрезке дороги так часты дожди, туманы, обвалы и оползни. Кое-где с горы прямо на асфальт бегут водопады.

В итоге любая неловкость или ошибка водителя может привести к падению в пропасть глубиной 600 метров.

Повсеместно на дороге виднеются памятные знаки и метки, указывающие места катастрофы, падения автомобилей и гибели людей. Ежегодно Дорога смерти уносила десятки жизней. 24 июля 1983 года с нее сорвался вниз автобус, погибло более ста человек.

Наконец, в конце 90-х власти Боливии построили дорогу-дублер, новую и более безопасную. Но Дорогу смерти не закрыли: она сделалась туристической достопримечательностью. Гиды возят по ней иностранцев и организуют экстремальные велосипедные туры.

2. Железная Дорога Смерти

Железнодорожный путь длиной 415 километров (из которых 13 км — мосты) между Бангкоком (Таиланд) и Рангуном (Бирма) тоже называют Дорогой смерти, но не из-за опасности движения по нему, а потому, что его строительство стало причиной гибели нескольких тысяч человек. Может быть, более точным было бы название Дорога мертвецов.

Вероятно, это единственная стройка в мире, признанная по суду военным преступлением.

В 1942 году императорская Япония вторглась из Таиланда в Бирму, отвоевав её у Великобритании. Для снабжения японских войск в «Бирманской кампании» потребовалось возвести дорогу.

Когда Бирмой правили британцы, они сочли это непосильной задачей: проложить почти полтысячи километров через холмистые джунгли с большим количеством рек.

Однако самураев грандиозный замысел не смутил. Ведь они не своими руками предполагали строить. Да и платить за работу не собирались. Они использовали труд 180 тысяч азиатских каторжников и 60 тысяч военнопленных — британцев, австралийцев, голландцев, американцев и других участников антигитлеровской коалиции. Условия работы и содержания были такими, что во время строительства умерли около 90 тысяч азиатских каторжников и 16 тысяч военнопленных. После войны Хироси Абе — надзиратель лагеря для военнопленных — был признан лично виновным в смерти 3000 заключённых и приговорён к 15 годам тюрьмы.

Дорогу построили в 1943 году, но в результате военных действий она пришла в негодное состояние. Тем не менее, 130 км пути после войны реконструировали. Были даже планы полностью восстановить дорогу.

А пока катание по маршруту «Адский проход» возле города Канчанабури к северо-западу от столицы Таиланда — там, где поезд огибает отвесные скалы и минует несколько деревянных мостов — является одним из популярных туристических развлечений.

Встречаются ли там призраки, неизвестно. В наши дни о печальных событиях на Дороге смерти напоминают только классический фильм «Мост через реку Квай» и несколько музеев и мемориальных кладбищ.

3. Стеклянная тропа и «Райские врата»

На горе Тяньмэнь, одной из самых высоких вершин Китая (1518.6 метров над уровнем моря), в национальном парке неподалеку от города Чжанцзяцзе выстроен изумительный туристический комплекс, частью которого являются уникальная стеклянная тропа и самая длинная и высокая в мире канатная дорога. Пролеты ее достигают 500 м, а общая длина — 7455 м! Название дороги на китайском звучит весьма романтично: «Врата в небо». А вот на английском романтика уже сомнительная: название Heaven’s Gate, скорее, выдает опасливое отношение многих путешественников, которым довелось провести несколько жутких и захватывающих минут в кабинке, подвешенной посреди облаков на стальном тросе.

Тут многих охватывает робость. Но если найдутся такие, кого не испугает высота канатки, то уж подвесная стеклянная тропа нагонит страху на кого угодно. Подвесная дорожка ведет вдоль горы прямо по краю пропасти среди причудливых реликтовых деревьев. В отдельных местах пол подвесной дорожки стеклянный. Можно увидеть облака под ногами. И вспомнить о хрупкости и бренности земного бытия.

Впрочем, ни аварий, ни катастроф на горе Небесных врат еще не случалось: все конструкции весьма надежны.

4. Спорная дорога

Каракорумское шоссе, хоть и проложено по земле, на многих своих участках погружается в облака. Эта самая высокогорная трасса в мире проходит из города Абботтабад в Пакистане в китайский город Кашгар и считается одной из самых опасных дорог планеты.

Каракорумская магистраль повторяет Великий Шелковый Путь древности. Сверху там открываются прекрасные, уникальные по красоте виды, но путешественников подстерегает множество опасностей в виде дождей, оползней, бурь, ветров, снежных заносов, завалов и горной болезни. На 20 километров дороги в среднем приходится всего 30-40 метров асфальта. Но что еще более неприятно — дорога эта пролегает между областями Джамму и Кашмир, то есть территориями, которые больше 60 лет являются причиной ожесточенных споров между Индией и Пакистаном. Область пограничных конфликтов, где, помимо суровой природы, царит власть силы и оружия — вот что такое шоссе Каракорум. Тем не менее, отчаянные велосипедисты и байкеры обожают путешествовать по нему.

5. Безжалостная дорога

Название этой трассы, вырубленной в скалах Тайхань китайской провинции Голиань — «Дорога, не прощающая ошибок».

Жители местной деревни построили ее в 1997 году, чтобы получить возможность добираться до «большой земли» из своих заоблачных высот.

Шоссе представляет собой 1200 метров туннеля в горе 15 футов высотой и 12 футов шириной. Имеются 30 окон, может быть, для того, чтобы клаустрофобы могли успокоить нервы, выглянув наружу и полюбовавшись на просторную бездну внизу.

Действительно, очень красиво. Местные жители преодолевают дорогу, в основном, на велосипедах. А вот автомобили нередко слетали с нее в обрыв. Ведь это дорога, не прощающая ошибок.

6. Дорога без страховки

Во второй половине 19-го века эту дорогу построили в Новой Зеландии, чтобы местные шахтеры получили доступ в золотоносный каньон. При этом называется дорога почему-то Дорогой капитанов — Skippers Road.

Теперь, чтобы передвигаться по ней, водители должны получить разрешение. Но большинство страховых компаний предупреждают, что покрывать убытки таких любителей риска они, в случае чего, не будут.

Тем не менее, туристы-экстремалы из лежащего поблизости города Квинстауна обожают однодневные путешествия по этой опасной дороге. Очень уж там красиво. И потом, вслушайтесь: прошел Дорогой капитанов. Без страховки. Звучит гордо!

7. Пустынная дорога

Люксор-Хургада — известная туристическая трасса в Египте, соединяющая зоны отдыха вдоль берега Красного моря с древним городом фараонов, Люксором. Шоссе длиной 280 км с хорошим и ровным дорожным покрытием, путь по нему отнимает всего 4-5 часов.

И все-таки на этой дороге погибло множество народу. Штука в том, что ездят тут, в основном, ночью, избегая палящего дневного зноя пустыни. Когда водители мчатся по шоссе с выключенными фарами, они нередко, не видя друг друга в столбах пыли, сталкиваются в лобовую.

Почему же они не включают фары? Дело в том, что ездить по этой дороге с включенными фарами еще опаснее. Террористы, грабители, всевозможные разбойники слетаются на этот свет подобно мотылькам. Последствия печальны. В 1997 году исламисты-фанатики расстреляли здесь 62 германских туриста.

8. Чем длиннее — тем убойнее

Согласно книге рекордов Гиннесса, шоссе «Панамерикан» является самой длинной автомобильной трассой в мире. Оно начинается на Аляске, в Северной Америке, а заканчивается в самых южных районах Южной Америки.

Участок дороги, проходящий через Коста-Рику — наиболее кровавый отрезок этой трассы.

Живописный маршрут ведет сквозь тропические леса, дикие места, почти нетронутые цивилизацией. Красиво, но ремонтные работы проводятся здесь слишком редко. Так что некоторые участки панамериканской трассы просто смывает во время сезона дождей. А после наводнений здесь в любое время года могут случиться оползни.

Так что дорога эта полна сюрпризов, но часть из них — смертельны.

9. Ледяная дорога

Канадские городки Инувик и Туктояк расположены на самом севере Канады. Они так удалены от «большой земли», что никаких дорог, кроме зимника по льду реки Маккензи, в тамошних местах не существует.

Каждую зиму дорожные службы проводят замеры толщины льда и разрешают или запрещают открывать движение. Они же чистят дорогу и спасают несчастных, угодивших в метель — бури в этом регионе Канады коварны, налетают всегда внезапно.

Также существует постоянная опасность нарваться не трещину во льду или попасть в снежный занос. Канадцы и американцы считают Ледяную дорогу Туктояк экстремальной. Конечно, в России зимники — дело привычное, чуть ли не в каждой деревне они используются.

10. Скотская дорога

Каннингский скотоперегонный путь(Canning Stock Route) в Австралии — и в самом деле бывший маршрут, по которому гоняли стада первые белые поселенцы.

Это одна из самый удаленных от цивилизации дорог в мире. Пройти по ней — очень непросто, ведь она пересекает 1850 км абсолютно безлюдной пустыни. Чтобы преодолеть эту дорогу, понадобится не меньше месяца времени, технически безупречный автомобиль, а также запчасти и умение чинить любые поломки своими руками, солидные запасы воды, провизии и топлива. Хотя кое-что можно и прикупить у аборигенов, одна или две общины все же обитают в этой дикой местности.

Читайте также:  Лучшие полироли для пластика салона автомобиля

Но, разумеется, нет уверенности, что у них отыщется именно то, что вам нужно. Или что никто из них не окажется людоедом.

11. Дорога Троллей

Норвежскую горную трассу начали строить в конце 19 века, но закончили только в 1936 году.

Это самая сказочная дорога в мире, так она ведет путников по горе «Колпак Тролля», через местечки «Хижина Тролля» и «Церковь Тролля».

На извилистой дороге 11 петель, ширина дорожного полотна не превышает трех метров. Автомобили ездят по этому пути только весной и летом. В остальное время года — слишком опасно.

Чтобы преодолеть эту непростую дорогу, приезжие туристы часто нанимают водителей из числа местных жителей: они во всех этих диких троллях, поди, лучше разбираются.

12. Увертливая дорога

Когда-то давно эта местность была границей между Италией и Австро-Венгрией. Как говорится, и вашим, и нашим. Может быть, поэтому дорога через перевал Прато в здешних горах получилась столь. увертливой.

Поездка по ней способна изрядно потрепать нервы, особенно если наверху въехать в облако, а чуть ниже попасть под ледяной дождь. Не напрасно такую капризную дорогу назвали Stelvio Pass — «Королева Зигзагов».

Ездить по ней на автомобилях можно с июня по сентябрь. Зимой это — трасса для санного спорта. Опять: и нашим, и вашим, два в одном. Но хотя бы в чем-то теперь имеется определенность: дорога признана территорией Италии.

13. Дорога в никуда

Американскую автотрассу в штате Нью-Мексико, недалеко от Альбукерке, местные жители называют «дорогой в никуда». Она ведёт к горному массиву Сан-Матео и там заканчивается. Туристам нравилось ездить по ней, чтобы полюбоваться видами. Однако, начиная с 2000 года, на этой дороге бесследно исчезли 17 человек. И это только подтвержденные официальные данные.

На дороге не имеется поворотов и ответвлений и, по идее, деться с нее никуда. Тем не менее — дорога словно проглатывает неосторожных водителей, а иногда целые семьи. Люди будто растворяются в воздухе. Полиция штата и управление по туризму не так давно признали существование загадки этого сухопутного Бермудского треугольника. Раскрыть секрет Дороги в никуда пытались и государственные служащие, и частные энтузиасты, и разного рода экстрасенсы. И все же до сей поры это так никому и не удалось.

В заключение хочется напомнить: у нас в России всего в достатке. А уж страшных-то дорог — просто как грязи. Правда, стеклянными не обзавелись — климат не позволяет.

Поддержите DARKER!

Это важно! Нам нужна ваша помощь. Станьте спонсором DARKER и получите эксклюзивный ранний доступ к материалам из новых номеров и не только!

Дорога в никуда, или Последний шаг командира

Воскресенье, четыре утра. За окном густая, угольная чернота и ни единого намека на скорый восход. Но уже через полчаса мгла начнет отступать, заиграют робкие предрассветные проблески, вспыхнет от первой искры розовеющая дуга горизонта. Спать бы и спать еще в свой законный выходной день, но кому потребовалось звонить «большой сбор», да так громко и длинно, что, кажется, сейчас развалится голова?! Какой гад истошно кричит: «Команда, подъем!», да таким резким и мерзким голосом, что хочется оглохнуть и ничего уже не слышать никогда?! Какая тварь безжалостно врубает в казарме ослепительный свет и несколько десятков сонных полуголых парней начинают ворочаться и щуриться, как беспомощные котята?!

– Кто посмел? С какого перепуга?! – продирая слипшиеся глаза, командир в недоумении смотрит на часы. Он не может понять, кто кроме него мог решиться на такой беспредел. Мыслей никаких. Залитый вязкой патокой мозг буксует, скользит и никак не может за что-нибудь зацепиться. Скрипнула панцирная сетка видавшей виды армейской кровати. Ноги нащупывают, пытаются попасть в тапочки на полу. Встал, тряхнул головой, прошел, покачиваясь, по каюте. Зажурчала, забилась в умывальнике тонкая струйка. Растирая теплую воду по лицу и шее, сморкаясь и фыркая, командир постепенно приходит в себя. Только сейчас он начинает осознавать, что надсадный вой и шум в ушах – это не полусонные галлюцинации, а звук сирены за окном и топот ног куда-то бегущих людей.

– Что такое? Тревога? По всей базе! Этого еще не хватало… – бормочет под нос командир, быстро натягивая штаны и через пуговицу застегивая рубашку.

В дверях уже топчется старпом, в глазах немой вопрос и искреннее недоумение: все прежние «тревоги» были, как и положено на флоте, «неожиданными», о них за неделю знали все – от водителя комбриговского уазика до жены начальника продсклада базы мичмана Прушкина – и к ним готовились. Прушкин, например, в такие дни старался утащить домой по максимуму, чтоб, если враги вдруг захватят базу, им меньше досталось. А тут вот – непонятно что!

Из штаба прибежал запыхавшийся рассыльный, с таинственным видом вручил под роспись пакет с солидной красной полосой наискосок и, не пояснив ничего, тут же скрылся. В подобной форме передачи распоряжений тоже было что-то новенькое. В пакете – приказ: экстренно готовить корабль к «бою и походу» и в шесть ноль-ноль сниматься со швартовых. По прибытии в точку погружения вскрыть другой пакет, за номером 7Ф, хранящийся на корабле у командира в сейфе под кроватью. О том, что это могло означать, даже думать не хотелось.

– Серьезно все, однако, – командир хмурится, еще раз перечитывает приказ и тянется к трубке телефонного аппарата. Но связи нет, телефон молчит, не издавая даже обычных гудков. Странно…

– Что произошло? Не в курсе? Новости вчера смотрел? – командир с надеждой глядит на старпома.

Тот пожимает плечами и, наморщив лоб, начинает припоминать, о чем вчера говорили в программе «Время»:

– Прибалты хотят выйти из СССР, уже какие-то декларации о суверенитете понапринимали. Азеры с армянами опять режут друг друга в Нагорном Карабахе. Горбачев в Америке снова каялся и еще какую-то мирную инициативу предложил – Нобелевскую премию, видимо, уже конкретно пообещали. В общем, «процесс идет».

– И это все? – командир разочарованно смотрит на старпома.

– Ну… Ельцин вышел из КПСС… – морщит лоб и припоминает тот из последних сил. – И с ним еще два… или три… миллиона членов… в смысле… партии.

– Надо же какие смелые люди! Ничего ведь, блин, не боятся! На амбразуру прям, – восхищается героями командир. – Вот она – честь и совесть нашей эпохи! – плюет в сердцах. И вновь с надеждой: – Ну, Сергей Горыныч… тьфу ты, Гариевич! И что, никакого обострения международной обстановки? Никто никого не взорвал, не потопил, не сбил? Не захватил заложников? И даже просто никого не пристрелил?

Старпом беспомощно разводит руками, но при этом делает такое решительное и волевое лицо, что становится ясно: хоть и виноват, но готов исправить – взорвать, потопить, пристрелить…

– А это почему тогда? – командир словно не замечает рвения, выраженного на лице подчиненного, и кивает на окно, откуда еще доносится надсадный вой. – А это знаешь, что означает? – трясет он перед носом старпома злополучным пакетом с красной полосой. Старпом знает… Проходили… Он с опаской глядит на пакет, судорожно сглатывает слюну и незаметно, где-то в районе пупка, крестится.

Но командиру уже не до сантиментов, взгляд его холоден и решителен:

– Экипаж на борт! Быстро! Начинай приготовление! Я – в штаб. И давая понять, что разговор окончен, зарывается с головой в открытом сейфе, торопливо доставая и складывая в портфель личные вещи и документы. Через мгновение из-за двери доносится звериный рев старпома, ленивое шарканье ног перерастает в частый топот, и не более чем через десять минут экипаж рысцой по темным улочкам городка бежит на подводную лодку.

Прихватив тревожный чемоданчик, командир последним покидает казарму. Проходя по коридору, заглядывает в спешно оставленные каюты и кубрики, глядит на непривычный раздрай, на брошенные в суете вещи. И как-то неспокойно становится у него на душе.

До штаба пара минут хода. Наконец-то умолкла сирена, но в ушах еще звучит ее пронзительный, тревожный вой. Людей на территории базы уже нет – тревога разогнала всех по местам. Группа морпехов из роты охраны в полной боевой выкладке, бряцая оружием, пробегает мимо. Командир сторонится, пропускает и печально смотрит им вслед. Он пытается припомнить, когда в последний раз происходило нечто подобное. За двадцать лет подводной службы вспоминаются лишь два случая. Первый – когда в феврале семьдесят девятого года китайцы напали на Вьетнам. Тогда прямо с автономки его лодку завернули на юг и месяц держали на входе в Тонкинский залив в полной боевой готовности. Второй раз – когда в восемьдесят третьем был сбит южнокорейский «Боинг». Тогда тоже, ничего не объясняя, среди ночи выгнали лодку из базы, и уже в море пришел приказ следовать на перехват авианосно-ударной группы. И тоже был пакет с красной полосой наискосок.

Читайте также:  Срок годности лекарств

Вспомнилось, как своими руками с минером и замполитом снимал шифр-замки с боевых клапанов третьего и четвертого торпедных аппаратов, как делал запись в вахтенном журнале о разблокировке ядерного боеприпаса, как двое суток в ожидании роковой команды стояли наизготовку. Тогда не думал, не осознавал, лишь потом стало доходить, как все было серьезно. Тогда обошлось. И вот опять!

Когда командир вышел из штаба, было уже совсем светло. Едва оторвавшись от кромки горизонта, рыжий раскаленный шарик уже пылал, плавил под собой море, выжигая на глади ослепительную дорожку. Искрясь и переливаясь, дорожка бежала к берегу, разрезая розоватое полотно залива почти пополам. Низкие лучи – еще деликатные, мягкие и совсем не жгучие – приятно припекали обращенное к солнцу лицо.

– Вот она, благодать-то! – блаженно жмурясь, командир глядит на раскинувшуюся перед ним бухту и всю эту идиллическую картину. – И чего людям надо? Созерцай, живи, радуйся…

Ветерок – мягкий, еще не влажный и не удушливо липкий – доносит с моря запах йода и гниющих водорослей. Там, на берегу, поблескивая из-под влажных черепичных крыш разноцветными квадратиками окон, в темной зелени елей и кокосовых пальм белеют хаотично разбросанные строения базы. Еще дальше, у самого уреза воды, щерятся редким частоколом вынесенные в море пирсы. У одного из них сверкает глянцем округлых бортов его подводная лодка. С флагштоков в готовности к погружению уже сняты флаг и гюйс. На мостике с биноклем на шее, щурясь, переговаривается с замполитом старпом. В носу и в корме одетые в оранжевые спасательные жилеты переминаются с ноги на ногу швартовые партии. Подводная лодка к выходу в море приготовлена и ожидает только прибытия командира.

Сколько раз вот так шел он на свой корабль. Как радостно всякий раз билось сердце, как трудно было скрывать за напускной суровостью эту свою пацанячью радость. Радость от осознания того, что вот она – грозная махина, сотни тонн смертоносного железа – отдана в полное его распоряжение и беспрекословно послушна его воле. Радость от предвкушения, что вот сейчас он окажется в привычной своей стихии, займется любимым делом. «В море – дома», – это как раз про него. Да, он был неискоренимым романтиком, любил море, морскую службу и оставался верен им до конца. Безжалостно отклоняя поступающие порой предложения перейти на теплое береговое местечко, он вновь выбирал тернистый путь моряка и ни разу о том не пожалел. Да, он любил свою нелегкую работу, он ею жил и был, наверное, счастливым человеком.

Всякий раз, подходя к пирсу, командир непроизвольно ускорял шаг. Там, на последних метрах, он едва не бежал. Взлетая по трапу, еще с палубы кричал старпому, чтобы тот командовал отход, карабкался на мостик и, пристроившись на откидной своей сидушке-насесте, наблюдал сверху за милой его сердцу палубной суетой. И вот – все как обычно: за спиной – опостылевший, суматошный берег, впереди – его родной корабль под парами и экипаж, застывший на боевых постах, готовый по мановению руки выполнить любой его приказ, размеренные подводные будни, привычная морская жизнь… Но почему на этот раз командир не спешит? Почему лезут в голову непрошеные мысли? До пирсов – меньше километра, десять минут спокойной ходьбы. Но почему командир непроизвольно замедляет шаг? Почему так стремительно бегут секунды? Скукоживается, неумолимо сокращается этот отпущенный лимит времени и пространства? О, как же хочется его растянуть!

– Родина вас учила, кормила, одевала, обувала – пора и долг отдавать! – еще звучат в ушах произнесенные несколько минут назад слова адмирала. Что тут можно возразить? Верно сказано. Святая обязанность всякого военного человека, получив приказ, идти его выполнять, и если надо, то погибнуть. Для этого Родина тебя готовила и содержала большую часть твоей жизни. Чтобы в нужный момент иметь право потребовать. А ты соглашался на такие условия… Значит, никаких сомнений, эмоций, посторонних мыслей и чувств. Вперед, командир! И что с того, что тебе известен радиус поражения ядерной торпеды? И то, что, выстрелив ею даже на максимальную дальность, старенькая дизелюха не успеет выйти из опасной зоны, слишком она для того тихоходна. Но даже если повезет, если успеет и ударная волна, ослабленная гидрологией моря ли, рельефом ли дна либо заступничеством высших сил, догонит и долбанет не слишком сильно, то это все равно не поможет! Тут же прилетит ответка – по квадрату, откуда был произведен залп, сразу же будет нанесен удар, и тоже ядерным боеприпасом. И вот тут-то уж шансов никаких! Зуб за зуб, око за око…

Адмиралу это тоже хорошо известно. Прощаясь, по-отечески похлопав по спине, крепко сжимая командиру руку, он неуклюже пытался шутить:

– До встречи, командир! Приказываю вернуться! Подводная лодка денег стоит… Да и ты со своими охламонами нам еще очень можешь пригодиться.

Солнце начинает не на шутку припекать. Жар от раскаленного асфальта ощущается уже даже лицом. В голове гулким стуком отдается каждый сделанный шаг. Черное полотно дороги медленно движется навстречу, наползает и неумолимо съедается под ногами. Все ближе и ближе пирсы. Утекают последние отпущенные мгновения, минуты и метры… Мысли – сумбурные, отрывочные – помимо воли возникают, роятся в голове:

– Но что это? Почему? Зачем? Чья-то ошибка или сбой системы? Или действительно что-то произошло? В любом случае путь в один конец… Вот он, момент истины!

. А если все же ошибка? Что, если какой-то идиот… Назад ведь потом не отыграешь… Ядерная торпеда – не воробей: «Пли! Ой, не пли, не пли…» Третья мировая, может, и не начнется, но нас накроют однозначно…

Командир идет, смотрит по сторонам, и цепкий взор его примечает всякую мелочь. Вот прямо перед ним, задрав хвост, часто-часто перебирая лапками по раскаленному асфальту, перебегает дорогу зеленая ящерка. Крикливые портовые чайки, наглые и грязные, дербанят какую-то тухлятину на берегу. Лениво колышется пожухлая на солнце трава, сухо шелестят обдуваемые легким ветерком ажурные листья пальм над головой. Море, словно присыпанное слюдяной крошкой, играет, искрится, слепит глаза… Все вокруг как всегда. Так же, как вчера, как неделю, год и столетия назад. Но возможно ли, что уже завтра этого ничего не будет? Исчезнет все, растворится, сгинет без следа… Оно, может, и останется, и будет существовать, но не для него, не для старпома, не для его парней…

Командир щурится, глядит на солнечную дорожку и грустно улыбается. Он отчетливо понимает, что, скорее всего, видит это все в последний раз.

– Но, что бы ни было… Ты – военный, ты присягу давал! Значит, никаких рассуждений! – гонит он от себя шкурные мысли. – А то что же получается? Если военный человек вместо того, чтобы выполнять боевой приказ, начнет думать, митинговать… На фиг он кому такой нужен? К стенке такого! Приказ есть приказ, и он должен быть выполнен! Беспрекословно, точно и в срок! Любой ценой! Иначе вакханалия и развал всего… Не нравится – иди на берег, в народное хозяйство, в демократы.

До пирса уже рукой подать. Со стороны моря доносится перекатистый шум прибоя. Вот белая будочка проходной, вахтенный матрос отдает честь. Последняя сотня метров…

– А деды наши как? На Курской дуге, под Сталинградом! – суровеет лицом командир. – А твой конкретно дед? В Маньчжурии за три дня до окончания войны погибший… «Последний бой, он трудный самый». Мог бы ведь и отсидеться. Три дня – и вся жизнь впереди. Но нет! Вряд ли в его голове могли зародиться такие мысли. А у меня вот зародились.

. Но тогда была война! Все ясно, вот он – явный враг. Бей, круши, уничтожай! И сам, конечно, можешь погибнуть. Но на войне как на войне! Не страшна смерть, когда лицом к лицу… Да и сейчас страха-то ведь никакого нет. Хочется просто понять: кто, почему, зачем? За какие идеалы, во имя какой такой высокой цели я должен идти на смерть… И вести за собой людей, вверивших мне свои жизни.

Командир глядит на часы. Пять минут до отдачи швартовых. Привычно бежит по кругу неутомимая секундная стрелка. Еще целых пять минут! Нет, уже четыре…

– Да… На войне все было ясно… А что сейчас? Ведь разрядка, перестройка, гласность… Войска из Германии вот выводят… Горбачев взасос целуется с американцами и вообще находится сейчас вроде в Америке. Какая тут на фиг война? Бред какой-то… И вновь продолжается внутренний диалог, лезут мысли, непрошеные и каверзные. Никуда от них не деться! Они рождаются и назойливо крутятся в голове. Разум, смирившись с неизбежным, требует хоть какого-то логического обоснования.

Читайте также:  Какие машины лучше: немецкие или японские

– Но почему, зачем? Что могло произойти? – опять мысли по кругу. И вдруг спасительная: – Может, переворот кто в Москве замутил, воспользовался случаем… Лысый в Америке… Ну и ясно тогда, к чему вся эта канитель – американцы решили вмешаться, наши погрозили пальцем и сказали: «Оставляйте Горбачева себе, а к нам не лезте!» И повысили на всякий случай боеготовность до высшего уровня. И силы на дальних рубежах стали разворачивать…

Догадка была здравая, и на душе у командира как будто полегчало. Но ненадолго. Вспыхнувшие было радужные надежды быстро сменились другими мыслями, еще более тревожными:

– Какой на фиг переворот! Если и да, то он обречен… Кто возьмет на себя ответственность? Кто гайки рискнет закрутить и стадо в стойло опять загнать? А если этого не сделать, то все развалится! Еще хуже станет. Тогда и смысла никакого…

Но… Есть приказ! Через час будем в точке погружения, вскроем пакет… – командир с тоской глядит на близкие уже пирсы, на готовые к отходу корабли, на свою подводную лодку.

– Может, закосить… протянуть время. Ну не могло ничего серьезного произойти! Явно ведь какая-то ошибка. Выполнять ли в таких условиях приказ? Разберутся, потом окажется, что и не надо было. Молодец, скажут! На вот тебе вместе с Горбачевым Нобелевскую премию мира! Такая вот проверка на вшивость…

Тьфу! – плюет в сердцах командир и мысленно одаривает себя испепеляющим взглядом.

Вспомнилось, как пару лет назад по возвращении из автономки он случайно узнал, что обе ядерные торпеды, с которыми ходил воевать, оказались неисправными. Что сходили они тогда на другой конец земли, по сути, с бесполезными болванками – техник, готовивший торпеды на ЯТЧ (ядерная техническая часть. – Прим. авт.), специально не присоединил к зарядам какой-то важный разъем, внеся таким образом и свой посильный вклад в дело борьбы за мир. Командиру тогда стало обидно – за себя, за свой экипаж, за ту автономку, которая оказалась, по сути, профанацией, и прежде, чем пацифистом занялись соответствующие органы, собственноручно набил тому морду.

А вот сейчас его самого съедают шкурные мысли…

– Гнать, гнать, гнать! Под ногами уже горячее железо плавучего пирса, последние метры.

Командир подходит к трапу и останавливается. Лодка чуть заметно покачивается, натягивая и ослабляя изготовленные к отдаче концы. Взгляд скользит по дуге корпуса вниз, туда, где в промежутке между бортами журчит и колышется узкая полоска воды. Словно Рубикон, отделяет она свет от тьмы…

Командир делает шаг.

– По местам стоять, со швартовых сниматься! – кричит он на мостик и привычно взбегает по трапу…

Из всего экипажа только он один знает, что обратной дороги нет. Командир всегда все знает.

Дорога в никуда. Книга вторая

События, описываемые в первой книге романа-дилогии “Дорога в никуда”, заканчиваются в 1935 году. Во второй происходит «скачок во времени» и читатель переносится в 1986 год, в начало перестройки. Героями романа становятся потомки героев первой книги и персонажи, к тем событиям отношения не имеющие. Дорога в никуда – это семидесятилетний экспериментальный исторический путь, измучивший весь советский народ. Мучились по воле политических авантюристов, сбивших страну с общечеловеческой «столбовой дороги» на экспериментальный «проселок» в попытке «встать впереди планеты всей», взвалить на нее тяжкое и неблагодарное бремя лидера человечества.

Оглавление

  • ПРОЛОГ
  • ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: РАТНИКОВЫ
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • 6
  • 7
  • 8
  • 9

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Дорога в никуда. Книга вторая предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Вечер второго декабря 1986 года, горная дорога. Фары тускло высвечивали пересекающие дорогу снежные струи. Местами, где вместо кюветов с подветренной стороны возникало препятствие, скала или бугор, снег не струился, а накапливался, образуя пока еще небольшие сугробы, обещавшие к утру превратиться в настоящие заносы. Лента шоссе, как и всякая горная дорога, не терпела длительного горизонтального положения, взмывая то вверх, то падая вниз с различной крутизной, поворачивая то вправо, то влево, со столь же разнообразной кривизной, рисуя замысловатые серпантины со звучными именами: «тёщин язык», «адова петля» и тому подобные. Видавший виды темно зеленый военный грузовик ЗИЛ-157, силясь, преодолевал эту кошмарную дорогу. Автомобиль резко замедлил ход перед очередным подъемом: в его организме, конкретно в коробке передач, что-то функционировало ненормально, потому водитель переключал передачи тяжело, со скрежетом, многократно перегазовывая. В кабине грузовика, благодаря подсветке щитовых приборов и рано наступивших, из-за низких снеговых туч, сумерек, царил полумрак. На сиденье теснилось трое, напряженный плечистый подполковник, постоянно всматривавшийся в дорогу, привалившийся к нему дремлющей головой капитан, и поминутно шмыгающий носом водитель, солдат-первогодок, в замасленном бушлате. Острое, словно обломок сухой сосны, колено капитана мешало водителю, касаясь рычага переключения передач.

— Николаич?! — с силой толкнул подполковник капитана, но в ответ услышал лишь сонное мычание.

«Ишь, дрыхнет и горя мало. Надо же умудриться спать в таком неудобстве и колодрыге», — неприязненно подумал подполковник и, плотнее запахивая полы шинели, пошевелил застывшими пальцами в юфтевых сапогах — противный холодящий ветер, проникая во все щели, немилосердно выстуживал кабину, несмотря на нудное гудение печки-обогревателя.

— Полегче, не газуй, переключайся заранее, а не перед самым подъемом! Сколько можно повторять! — тон подполковника выдавал его явное неудовольствие.

В ответ водитель недружелюбно покосился на колено капитана.

— Николаич! — на этот раз толчок внушительного подполковничьего кулака под ребра возымел действие — капитан очнулся. — Подберись, чего ноги расставил! — осуждающе выговаривал подполковник.

Капитан зевнул, потер глаза и подполковник, предвидя его желание досмотреть сон, вновь повысил голос:

— Кончай спать, не видишь, что на дороге твориться, а тут еще ты водителю мешаешь! Дома выспишься, если целыми доедем.

— Где мы? — капитан, подбирая ноги, невозмутимо поднес озябшие руки к чуть теплой струе воздуха, сочащейся из под ребер печки.

— Александровку проезжаем, сейчас на перевал полезем, — буркнул в ответ подполковник.

Слева в свете фар мелькнул памятник расстрелянным в 19-м году коммунарам. Машина, устало урча, пошла вверх по затяжному склону. Внизу осталось зловещее Александровское ущелье с маленькой речушкой и небольшой деревенькой, в которой не светилось ни единого огонька — видимо как всегда при сильных ветрах оборвало линию электропередачи и селение, находящаяся всего в трех километрах от мощной ГЭС, осталась без света. Вершина перевала. Отсюда открывалась картина, притягивающая даже много раз ее видевший глаз. Между двумя кряжеобразными сопками отчетливо вырисовывалось, освещенное многочисленными мощными прожекторами тело плотины, темное, расширяющееся книзу, кажущееся толстым, коротким, нисколько не напоминающее классический архитектурный образ плотины Днепрогеса. Гигантские «ступени» шлюзовых камер были затенены. От обоих концов плотины, карабкались по склонам сопок, а в дальнейшем предпочитая распадки, в разные стороны отходили опоры высоковольтных ЛЭП, обремененные грузом проводов…

Подполковник глянул на светящийся фосфором циферблат своих «командирских». «Седьмой час, по декабрьским понятиям почти ночь», — подумал подполковник

— Да Федор Петрович, не будь этой «дуры», не служили бы в этой «дыре», — скаламбурил капитан, кивая в сторону плотины.

Подполковник промолчал, он глядел на хорошо знакомую ему картину и ничего не слышал, он «отключился» и мысленно «беседовал» сам с собой: «Уже двадцать лет как я здесь. Господи, если бы тогда в 66-м году сказали, что вы, лейтенант Ратников, прослужите здесь, проживете в этих горах без «выдерга» два десятилетия… Нет, не поверил бы, ни за что, это же повеситься можно… А все-таки, чертовски красиво». Река-водохранилище, словно бутылка расширялась от «горлышка» заткнутого пробкой-плотиной сначала понемногу. Но дальше, когда горы все больше расступались «бутылка» расширялась резко в обе стороны. Лед только встал, следов на нем не видно — рыбаки пока еще не рискуют выходить пытать счастья. Подполковник в последний раз окинул взглядом плотину, водохранилище, ровной белой скатертью уходящее к горизонту, где оно сливалось с беззвездной тьмой неба — машина юркнула на снижение. Водитель перевел рычаг на «нейтраль», и ЗИЛ свободно покатился под уклон. Не давая автомобилю разогнаться, водитель притормаживал. Услышав характерный визг тормозных колодок, Ратников вновь забеспокоился: «Только бы тормоза не отказали», и тут же скомандовал:

— На передаче спускайся… мать твою!!

Водитель судорожно задергал рычаг, а подполковник невольно вспомнил то жуткое чувство почти «свободного полета», когда на этой же колымаге в позапрошлом году тормоза, на примерно таком же спуске, отказали. Водитель, наконец, «воткнул третью».

— Помнишь Николаич, я тебе рассказывал, как вот также без тормозов летели? — внешне бесстрастно обратился подполковник к капитану.

Тот понимающе кивнул и тоже настороженно стал прислушиваться к тормозам, а подполковник продолжал:

Читайте также:  Какая сварка лучше для кузова автомобиля

— Тишина, понимаешь, полная, двигатель заглох, только рессоры скрипят, да консервы, что в кузове везли, эдак позвякивают. А в остальном, никаких ощущений земной жизни, почти невесомость космическая. Если бы хоть одна встречная машина попалась, все, амбец, либо столкнулись, либо в обрыв улетели. Потом еще на ровном месте с километр катились, пока он вот также передачу не воткнул. Тогда, правда, водитель опытный был. Гурко, помнишь, прошлой осенью уволился?

— В рубашке вы родились, Федор Петрович, — заулыбался капитан.

— Всякий раз на везение рассчитывать… это знаешь. Эх, доездимся как-нибудь. Устал я уже с полковой автослужбой биться. Машина все межремонтные сроки выходила, а им все нипочем. А нам что остается? Ко всему можно привыкнуть, даже долго грозящая опасность со временем таковой уже не кажется…

Подполковник показной бодростью пытался отогнать невеселые мысли, источником коих являлась вовсе не машина, а закончившееся два часа назад полковое совещание, с которого и ехали в свое подразделение командир отдельного зенитно-ракетного дивизиона подполковник Ратников и его замполит капитан Пырков. Поблудив в сознании, Ратников вновь замкнулся на злополучном совещании.

На днях ждали приезда нового командира корпуса. Он впервые объезжал вверенные ему части. На совещании решали, куда везти нового комкора сначала, чью голову (то есть подразделение) подставить первой. Страсти накалились, никто толком не знал этого «нового», только ходили слухи, что он очень молод для генерал-лейтенантской должности, и естественно, с сумасшедшими связями. Понятно, что никто не ведал, на что он станет обращать внимание в первую очередь: боеготовность, внешний марафет, или предпочтет хорошо накрытый стол. Добровольцев не нашлось, все командиры отдельных дивизионов — «точек» высказывали свои аргументы, чтобы оттянуть визит комкора в их подразделения. У одного казарма в плачевном состоянии, подлатать надо, у другого с техникой нелады, у третьего все снегом заметено, не проехать. Они, коллеги Ратникова, в основном еще молоды, в званиях майоров и капитанов, но имеют перед ним одно бесспорное преимущество — у них есть надежда… Надежда, что у них все еще впереди, академии, звания, должности, служба в больших городах, или цветущих благоустроенных краях. Их цель ясна — выиграть хотя бы день, подготовиться как можно лучше, показать «товар лицом», вернее наиболее симпатичную часть того «лица», скрыв худшую, произвести впечатление на новое командование, которое молодо и «двигать», наверняка, тоже будет молодых. Очень часто разгон офицерской карьеры напрямую зависит от первого произведенного на большого начальника впечатления. А им, 28-и — 30-ти летним, очень нужен этот разгон, это возраст, когда офицеру, если он еще не успел крепко «споткнуться», и смог выйти на определенный «оперативный простор», его курсантско-лейтенантские мечты о генеральских лампасах из грез обретают черты вроде бы досягаемой реальности.

Ратников, самый старый командир дивизиона в полку, в полной мере познал цену показного уважения к себе полкового начальства, использующего его опыт для выхода из ситуаций подобных нынешней. Его молодые коллеги относились к нему примерно так же, внешне с уважением, но не у всех доставало ума и такта скрывать чувство превосходства перед неудачником-старпером. Уже в начале совещания подполковник уяснил — командира корпуса повезут к первому именно к нему. Ему ведь нечего терять и не к чему стремиться, да и подразделение у него, если судить без авансов и скидок на молодость других командиров дивизионов, пожалуй, лучшее в полку. Ратников не стал спорить, подавив вспыхнувший в нем протест: нашли «мальчика для битья». Ему действительно по большому счету было все равно. Той «нити жизни», которой он следовал, уже виден конец, ибо к концу шла его офицерская служба. А ведь когда-то и он носил в «ранце жезл», но… Он не хотел ворошить много раз «перелопаченные» воспоминания, но заметно выровнявшаяся дорога способствовала ослаблению внутреннего напряжения и безрадостные мысли, спутники плохого настроения, овладели сознанием. «Почему все так сложилось? Почему некоторые его однокашники по училищу, не блиставшие в учебе, сейчас командуют полками, бригадами? Почему его ровесники и даже более молодые, поступили и позаканчивали уже академии, хоть служили не лучше, а то и хуже? Почему, наконец, на днях к нему в дивизион приедет 35-ти летний полковник, без пяти минут генерал, и будет, возможно, распекать его, заслуженного 40-ка летнего подполковника». И раньше и сейчас, ссутулившись в тесноте кабины, Ратников не находил однозначного ответа.

Тряхнув головой, подполковник попытался отогнать навязчивые думы. Машина, наконец, из горного распадка вырвалась на узкую полосу равнины. Слева, возле самых гор из двух длинных труб исторгал стелющийся дым цемзавод. Обычно дым заводских труб, после прохождения через систему фильтрации, имел светло серый оттенок. Но в конце каждого квартала фильтры на неделю по ночам втихаря отключали, и резко увеличивающаяся тяга в печах помогала «вытягивать» план. Правда, без фильтрации в трубы вылетали тонны всевозможной кремниевой и углекислотной дряни, сопутствующей цементному производству, которая оседала на всем окружающем пространстве, зимой буквально отравляя снег, летом траву, забивая легкие людей и животных, воздействуя на кожу и слизистую оболочку глаз, плодя легочных и прочих больных. Впрочем, фильтры тоже никак не гарантировали безопасность выбросов, ибо улавливали не такой уж большой процент цементной пыли и вредных газов, но производство существенно тормозили. Об отключении фильтров свидетельствовало изменение цвета дыма, он сильно темнел. «Годовой план, надо думать, совсем плох, если они за месяц до Нового года и с шести вечера фильтры поотключали», — сообразил Ратников, глядя на мрачный темно-серый дым, валивший из заводских труб.

Справа, на берегу водохранилища сверкал огнями рабочий поселок «Новая Бухтарма», большую часть жителей которого составляли рабочие цементного завода. За двадцать с лишком лет существования поселка, там выросло поколение, жизнью которого стал цемзавод и все что с ним связано. То были люди в большинстве своем уже к 35-ти — 40 годам приобретавшие специфические болезни, источником которых служили условия труда на заводе и ужасная экологическая обстановка. Как ни странно, вспомнив про больных, коих в поселке насчитывалось немало, их ввалившиеся щеки, впалые грудные клетки, подполковник обрел нечто вроде душевного равновесия. Что такое чины, должности — главное здоровье.

Участок, где стоял завод и располагался поселок, был самым большим куском суши оставшейся от Долины, до двух километров в поперечнике. В прочих местах между водой и горами на правом берегу оставалось местами не более ста метров, а на левом вода почти везде вплотную подступила к горам. За поселком водохранилище быстро приблизилось к шоссе. Потом дорога огибала, обнесенный высоким бетонным забором, рыб-завод. Из-за забора виднелись крыши цехов, а в открытую дверь проходной просматривались вмерзшие в лед у заводского причала небольшие рыболовные суда. За заводом дорого вновь резко сворачивала в горы.

— Возле проходной тормозни, — приказал водителю подполковник.

«Дорога в никуда»

Рассвет в Среднеуральске, Свердловская область.

Найдены возможные дубликаты

У автора действительно талант) Красиво сфотографировать Среднеуральск – это надо постараться. Обычно Среднеуральск выглядит так:

Зато теперь мы знаем, что Нигде – это Североуральск.

– Типичный пост с фотографией моста в тумане с ракурса пешехода

– В коментах скриншот уровня Road to nowhere

Хороший заголовок! Прямо как вся моя жизнь.

интересно, какая температура на фото

Зимний рассвет

Год в антарктиде: харьковчанка рассказала о зимовке на полярной станции во время пандемии

Харьковчанка Анна Соина, которая стала первой женщиной, пережившей зимовку на полярной станции и рассказала об особенностях жизни в условиях вечной мерзлоты.

25-я украинская антарктическая экспедиция выдалась самой непростой за всю историю национальных полярных исследований. На долю ее участников выпало немало испытаний. Отправка на станцию “Академик Вернадский” совпала с началом пандемии и карантинных ограничений. Переброска исследователей из Киева на остров Галиндез Аргентинского архипелага задержалась почти на месяц. Не обошлось и без потерь. Но обо всем по порядку.

Первая харьковчанка и единственная женщина

Изначально на станцию отправились 12 человек – 10 мужчин и две женщины. Однако из-за личных обстоятельств биолог Евгения Прекрасная из Киева отказалась от зимовки и вернулась в Украину вместе с членами 24-й экспедиции. Так, харьковчанка, ведущий инженер-исследователь Радиоастрономического института НАН Украины Анна Соина стала единственной женщиной в составе группы.

“С юности я мечтала о путешествиях, зачитывалась книгами о полярных исследованиях и когда представилась возможность побывать в Антарктиде – стала проситься в экспедицию. Начальство мою инициативу поддержало, родители также были не против намерения на год сменить харьковскую прописку на антарктическую”, – рассказывает Анна.

Перед отправкой девушка прошла тщательную теоретическую подготовку, жесткий медицинский отбор и тестирование на психологическую совместимость с остальными членами группы.

Трудности на пути к станции

“В середине марта, вечером, мне позвонил начальник и сказал, что нужно срочно собираться в дорогу. Из-за карантина старт перенесли на пару недель раньше. Уже на следующий день я докупила необходимые вещи. С собой я везла одежду, обувь, лекарства, кое-какие продукты, также взяла шеврон от военной формы брата, флаг и несколько вышиванок. Книги пришлось оставить, так как они оказались слишком тяжелыми. Каждый участник тащил на себе довольно большой груз – личные вещи, кое-какую аппаратуру, гостинцы для коллег-полярников. Всего нам разрешили взять до 40 килограммов багажа. Потом лимит уменьшили до 30. Основной экипировкой и запасом провианта обеспечивал Национальный научный антарктический центр”, – рассказывает Анна.

Читайте также:  Желтая разметка на дороге: какой бывает и что означает

По словам девушки, путь до “Академика Вернадского” занял примерно месяц. По прилету из Киева в Стамбул, откуда группа должна была отправиться в Колумбию, а затем в Чили, полярников ждал “сюрприз”.

“Буквально перед нашим носом двери терминала закрыли. Нам объявили, что вылететь могут только граждане Колумбии, для остальных туристов этот маршрут закрыт из-за карантина. В итоге мы два дня жили на территории аэропорта в ожидании нужного рейса, затем нас поселили в гостиницу. Вылететь так и не удалось и мы вернулись в Киев, где ждали отправки ещё около двух недель”, – рассказывает Анна.

Благодаря стараниям украинских дипломатов полярники смогли вылететь в Катар, оттуда в бразильский Сан-Паулу и 30 марта группа добралась до чилийского города Пунта-Аренас. После двухнедельной обсервации члены экспедиции взошли на корабль, который спустя шесть дней доставил их до острова Галиндез.

Встреча с Антарктидой

“Я довольно смутно припоминаю первое впечатление от побережья Антарктики. Но точно не была разочарована. Переход через пролив Дрейка выдался на удивление спокойным, хотя там постоянно гремят шторма. Наверное, это была компенсация за все невзгоды, которые мы испытали по пути. Ступив на сушу, я почувствовала, что моя обувь очень скользкая и подумала: “Как же я буду здесь передвигаться?”

Пересменка продлилась четыре дня. Все это время Анна продолжала активно постигать метеорологию и озонометрию, адаптировалась к новым условиям жизни. 24 апреля новоприбывшие члены экспедиции остались на “Академике Вернадском” одни и полностью погрузились в работу.

“Измерение уровня озона в атмосфере было моей основной задачей. Как известно, над Антарктидой находится озоновая дыра и каждую экспедицию специалисты фиксируют динамику ее возрастания или уменьшения. Эти исследования крайне важны, поскольку истощение озонового слоя может нанести огромный вред человечеству и природе”, – делится Соина.

По словам девушки, в зависимости от погодных условий ей приходилось проводить в день от пяти до шестидесяти измерений. Каждый из них длится не более нескольких минут. В остальное время она занималась научной работой и наравне с мужчинами несла недельные ночные или дневные дежурства, чистила снег, занималась уборкой общих помещений.

“Для меня, единственной женщины в коллективе, никаких поблажек предусмотрено не было. При этом все постоянно стремились облегчить друг другу жизнь. Например, иногда мне выпадало дежурить с 00:00 до 08:00, а после нужно было весь день выполнять свои прямые обязанности. Нередко коллеги сменяли меня за несколько часов до конца смены, чтобы дать возможность отдохнуть и поспать. Атмосфера в коллективе была дружеской и очень позитивной”, – рассказывает харьковчанка.

Не хватало овощей, кофе и духов

По словам девушки, со снабжением на станции был полный порядок. Продуктов хватало с избытком. Была возможность питаться, практически ни в чем себе не отказывая. Единственная сложность возникла со свежими огурцами, помидорами, яйцами и кофе, его просто не смогли закупить из-за карантина в Чили. Но на выручку пришли американские коллеги. Во время дружеского визита они привезли украинцам несколько банок растворимого напитка, а также кое какие косметические принадлежности.

“Я настолько привыкла пить сублимированный кофе, что до сих пор не могу заставить себя перейти на натуральный. Еще на станции есть традиция оставлять подарки в специальном сундуке для последующих экспедиций. Туда обычно кладут сигареты, хороший алкоголь, разные вкусности и интересности. Так вышло, что с собой на станцию я взяла небольшой флакон духов и они закончились. А взять новые было негде. Жаль, что никто не догадался оставить там духи. Вот парфюма мне не хватало тоже”, — с иронией вспоминает Анна.

Гибель участника

8 мая произошла трагедия. В тот день одного из участников экспедиции, 36-летнего повара Василия Омеляновича, нашли мертвым на территории станции. По информации Национального центра антарктических исследований, мужчина покончил с собой. Это событие стало шоком для всех членов команды. По факту гибели участника экспедиции полиция проводит расследование. По предварительной информации, причиной суицида стали проблемы в личной жизни Омеляновича.

“Я знал Васю около десяти лет. Мы зимовали с ним на станции и в 16-ю и в 20-ю экспедиции. Он был очень сильным, светлым и открытым человеком. Никто не мог подумать, что он на это решится… Сделает такой выбор. Команда очень тяжело перенесла потерю. Психологически стало немного легче, когда тело со станции передали американскому судну для транспортировки в Украину. Это произошло, если я не ошибаюсь, 18 июня”, – рассказывает харьковчанин, еще один участник 25-й антарктической экспедиции, механик Юрий Лишенко.

В НАНЦ рассматривали вариант экстренной командировки на станцию повара-дублера, но из-за карантина сделать это не удалось. После трагедии обязанности повара распределили между собой все члены команды. Решили готовить еду по очереди, заступая на камбуз на неделю. Первой вызвалась Анна Соина.

“Невозможно передать словами, что мы переживали в тот период. Но нужно было жить и работать дальше. Мы как могли поддерживали друг друга, нам также оказывали помощь из Центра”, – вспоминает Анна.

Экватор зимы

Атмосфера напряжения стала понемногу переходить в рабочее русло в районе Midwinter – экватора зимы, который припадает на 21 июля. По традиции, все полярники в этот день должны зайти в ледяную воду и окунуться. Заболеть никто не боялся, ведь на острове Галиндез практически стерильная среда.

Там нет ни бактерий, ни вирусов. Единственное, чем рисковали сотрудники “Академика Вернадского” – получить переохлаждение. Кроме Midwinter, полярники по традиции собираются каждую субботу вместе за одним столом для праздничного ужина. Мужчины при обязательно надевают галстуки.

“Этот забавный обычай перешел к нам от британских коллег. Нужно отдать должное, “ужин при галстуках” здорово помогает и лишний раз напоминает, что мы – цивилизованные люди”, – рассказывает Юрий Лишенко.

По его словам, после ужина все члены экспедиции убирают камбуз, а затем отправляются в бар, где можно поиграть в бильярд, теннис, шахматы или просто пообщаться на отвлеченные темы.

Антарктида не отпускает

“Каждому члену экспедиции на неделю выделяют около 500 мегабайт интернета. Это не много, но для общения с домом – вполне достаточно. В основном все пользуются мессенджерами. При необходимости можно созвониться с помощью спутникового телефона, стоимость минуты разговора составляет примерно $1,5. Сейчас, 26-я экспедиция на “Академике Вернадском” зимует с быстрым, безлимитным интернетом. Тарелку поставили на пересменке силами двух экспедиций и мы тоже успели немного пожить как современные люди. В целом, мои родные спокойно перенесли год расставания”, – рассказывает Анна.

С пониманием к годичной отлучке отнеслись и в семье Юрия Лишенко. Это была его третья по счету зимовка на станции “Академик Вернадский”.

По информации Национального антарктического научного центра, до середины осени 2022 года полярники получали 720 гривен в сутки. С октября прошлого года исследователям и техническому персоналу подняли зарплату до 1800 гривен в сутки. Таким образом, за месяц сотрудник экспедиции может заработать 54 тысячи гривен. Как отметил директор НАНЦ Евгений Дикий, оплату труда для сотрудников станции “Академик Вернадский” повысили впервые за 20 лет.

100 грн = 266 руб = 3.7$

“За все три экспедиции я ни разу не встретил человека, который бы пошел туда ради денег. Это сложно объяснить. Антарктида не отпускает. И делает каждого человека лучше, сильнее. Не только в физическом смысле, но и в моральном. Пойду ли я туда? Мне сложно ответить, так как не все зависит от меня. До этого, возвращаясь домой, говорил себе: это был последний раз. Но проходит время и снова тянет в экспедицию”, – делится Юрий Лишенко.

По словам Анны Соиной, ее в Антарктиде очаровали закаты и рассветы, которые невозможно забыть или увидеть где либо еще. Вместе с тем, девушка отмечает, что экспедиция на станцию – это год жизни.

“Тяжело год не видеть родных и близких, быть вдали от дома… Сейчас понимаю, что это очень непросто. Вместе с тем по возвращению я очень скучаю по нашей команде. Мы стали почти родными. И все же, если бы мне предложили отправиться на станцию еще раз, я бы хорошенько подумала. А если бы у меня была своя семья, точно бы не поехала. Не смогла бы оставить их”, – с улыбкой отметила Анна.

«Дорога в никуда» или почему тюрьма Черный Дельфин это самая страшная колония в России?

ДОРОГА В НИКУДА

Как ее только не называли! И трансполярная магистраль, и приполярная железная дорога, и заполярная «железка». Но точнее, пожалуй, припечатал кто-то из журналистов газеты «Известия», назвав ее в своей заметке о строительстве объектов № 501, 502 и 503 по маршруту Чум — Салехард — Игарка «мертвой дорогой». Этим названием охвачено все — и то, что дорога эта толком так никогда и не использовалась, и то, что она была построена на костях заключенных, здесь же и похороненных.

Читайте также:  Знак "Въезд запрещен". Штраф за проезд под "кирпич"

А как все начиналось! Магистраль была задумана в 1928 году, и называлась она тогда Великим Северным железнодорожным путем. Предполагалось, что дорога будет соединена с железнодорожной сетью страны через Печорскую железную дорогу. Пройти она должна была от станции Чум за Северным полярным кругом, на участке Елецкий — Харп пересекала Полярный Урал, далее проходила по болотистому северу Западно-Сибирской равнины и конечный участок Ермково — Игарка также находился в Заполярье.

Задумка была грандиозной. Однако, как это у нас довольно часто водится, предварительные изыскания толком проведены не были. Сами же работы, которые, как уже говорилось, велись в основном силами заключенных, были крайне низкого качества. В общем, дорога так никогда и не использовалась, была заброшена практически сразу по окончании строительства.

Недавно по трассе «мертвой дороги» пролетел вместе с коллегами журналист Виктор Мурзин. И вот что там увидел. «Мы летим на высоте 140—150 метров над пришедшей в полную негодность некогда легендарной линией связи Салехард-Игарка на вертолете Ново-Уренгойского авиаотряда. Чудом уцелевшие телеграфные столбы — основной наш ориентир. Другой, еще более зловещий ориентир — восточное крыло последней великой сталинской стройки — железной дороги Салехард — Игарка, или “мертвой дороги”. Мертвой, потому что незакончена, мертвой и потому, что строилась на костях заключенных советских исправительно-трудовых, а, по Александру Солженицыну, — “истребительно-трудовых” лагерей (МТЛ)».

Цель экспедиции краеведов-историков была такова — найти по маршруту, пролегающему от реки Пур до притока Енисея Турухана, хотя бы один «островок» описанного тем же Солженицыным архипелага ГУЛАГ, а точнее, остатки второй зэковской империи, созданной перед Великой Отечественной, — Главного управления лагерей железнодорожного строительства (ГУЛДЖС).

Под вертолетом то и дело мелькали водоемы. Если у ненцев река называется Яха, то у селькупов — Кы. А потому внизу пошли речки Воргэ-Кыталь-Кы, Мэрхы-Кы, Кораль-Кы, Варка-Сыль-Кы, озеро Кьша-Кьигь-Нярэ. Что означают все эти названия? Ничего особенного. Коренные жители что видели вокруг себя, то и переносили в название. Тарка — развилка, приток реки, Хадыр — скалистый берег, Салю — песчаный, Воргэ — болотистая местность, Нярэ — моховое болото, Кыпа — начало реки, Карко-Сыль — лесной холм в тундре.

Как же люди тянули через всю эту мерзлую топь линию связи, с избами и землянками «станционных смотрителей»? И тем более как прокладывалась тут одноколейная магистраль Салехард — Игарка протяженностью по проекту 1263 километра.

Историки говорят, что идея проложить трансконтинентальную железнодорожную магистраль по северу России — как бы дублера Северного морского пути — витала в государственных умах еще до 1917 года. Затем царское правительство остановилось на более реальном проекте — Транссибе. В итоге с 1891 по 1905 год была построена гигантская Транссибирская магистраль, протянувшаяся на 7416 километров от Челябинска до Владивостока.

Что касается Северной железной дороги, то тут за дело взялась лишь советская власть, заставившая заключенных — этих рабов XX века — работать под дулами автоматов за пайку хлеба. Художественные подробности о порядках в Севжелдорлаге читайте в том же «Архипелаге»; Здесь мы остановимся лишь на проекте «мертвой дорога» Салехард—Игарка, о которой Александр Исаевич только упоминает.

В начале февраля 1947 года Совет Министров СССР обязал МВД и Главное управление Севморпути выбрать место для строительства морского порта в Обской губе, южнее мыса Каменный, а также железной дороги к нему. Во исполнение этого указания 17 февраля была создана Северная проектно-изыскательская экспедиция. А уже 1 мая развернулись изыскательские и строительные работы: железная дорога от Оби, в районе Лабытнанги, должна была повернуть к поселку Яр-Сале, затем на Новый порт и мыс Каменный. Но изыскатели вскоре выяснили, что морской, глубоководный порт построить в запланированном месте практически невозможно.

Последовало новое постановление Совета Министров СССР о переносе порта на Енисей, в район Игарки. Это же соображение определило и направление первого этапа трансполярной магистрали. Прокладку поручили Главному управлению лагерного железнодорожного строительства— ведомству, возглавляемому легендарным Нафталием Френкелем. Это он в свое время предложил Сталину концепцию построения социализма трудом заключенных.

При ГУЛДЖС незамедлительно создается Северное управление. В его состав вошли два крыла будущей магистрали: западное — 501 -я стройка, от Салехарда до левого берега Пура, и восточное — 503-я стройка, от Игарки до правого берега Пура, как раз там, где сейчас стоит город Уренгой. Между ними располагалась еще промежуточная 502-я стройка.

На новой дороге предполагалось построить 28 станций. Для переправы через Обь и Енисей за границей заказали два парома. Далее доселе невиданная «стройка коммунизма» должна была пойти через Колыму и Чукотку по долинам рек Нижняя Тунгуска, Вилюй, Алдан, Индигирка. А там и Берингов пролив не за горами.

На баржах в верховья реки Таз отправляли тысячи политических заключенных, а заодно, чтобы у «изменников Родины» земля горела под ногами, с ними вместе везли и рецидивистов-уголовников. Так, с лета 1949 года начались беспримерные каторжные работы.

Ныне на всем протяжении «мертвой дороги» от Пура до Таза мало что осталось. Дело в том, что все строения, хоть чем-то напоминавшие лагеря заключенных, в 1953 году, после смерти Сталина, было решено уничтожить. А саму стройку законсервировать.

Спрашивается, за что тогда тысячи людей замерзли, погибли от истощения и непосильной работы на этой обозначенной лишь условным направлением трассе. Толкового ответа нет до сих пор.

Причем стройку бросали в спешном порядке. В районе заброшенного поселка Долгий, На высоком правом берегу Таза, экспедиция исследователей обнаружила несколько паровозов, вагонов, ангар с рухнувшей крышей (судя по всему, бывшее паровозное депо). На паровозах еще видны выведенные белой масляной краской надписи: «Памятник истории техники. Охраняется законом. ВООПИК 16.08.81».

От кого охраняются? Кем. От поселка тоже остались одни развалины. А в радиусе пяти километров от Долгого, как объяснил проводник — краевед Константин Егоров, до сих пор сохранились остовы двух лагерей. Один — южнее, другой — восточнее правого берега реки Таз.

Туда исследователи не пошли, а сделали следующую посадку в нескольких метрах от другого спецлага. Опять-таки от него сохранились лишь развалины да ограждение из колючей проволоки, проступающее среди относительно молодой древесной поросли.

Ставили лагерь, как правило, там, где заканчивался этап. Рубили лес, расчищали территорию площадью 400х400 метров, возводили по углам сторожевые вышки, между которыми тянулось ограждение из колючей проволоки. И все это венчали ворота с обязательным лозунгом на арке: «Труд есть дело чести, дело славы, дело доблести и геройства. »

Ныне то, что осталось от бараков, завалено снегом. Лишь в бывшем караульном помещении местные охотники оборудовали добротную, хотя и запущенную заимку. Можно печь истопить, есть кое-какая посуда, лежаки, валяется кусок войлока для пыжей, банки. Хоть кому-то какая-то польза.

Изучение истории этой дороги в никуда еще далеко не окончено, идет поиск документов, еще оставшихся в живых участников тех событий. Исследователи также пытаются пробиться к архивам Министерства обороны с целью установления или опровержения наличия оборонных стратегических задач, которые могли возлагаться на строительство объектов № 501, 502 и 503. Ходили слухи о планах по строительству базы ВМФ в селе Мыс-Каменный, других баз в нижнем течении реки Енисей (начиная от г. Игарка) и Енисейском заливе. Интересно было бы также узнать, какие особые задачи возлагали военные на аэродром Игарки в период с 1946 по 1949 год.

Тут следует отметить особые заслуги сотрудников Музея вечной мерзлоты, много сделавших в деле восстановления истории «строительства 503». Через почтовую переписку и личные встречи ими были накоплены показания очевидцев, многих из которых ныне уж нет в живых. В 2000 году музей издал сборник материалов «Стройка 503 (1947—1953 гг.). Документы. Материалы. Исследования. Выпуск 1», который стал первой книгой об истории Приполярной железной дорога. В 2007 году вышел второй выпуск материалов, а в 2012 году издан третий выпуск и готовится четвертый.

Из собранных материалов стало очевидно, что все строительство велось в страшной спешке. Только на сооружении «мертвой дорога» работало до 80 тысяч человек. В проект было вложено 42 млрд. рублей. Он разрабатывался одновременно со строительством лагерных пунктов вдоль предполагаемого маршрута дороги и параллельно с проведением земляных работ по отсыпанию полотна заключенными ГУЛАГа, в результате чего проект корректировался уже по факту.

К концу 1947 года проектировщики пришли к выводу о необходимости строительства в первую очередь железной дороги к устью Оби, в районе поселка Лабытнанги и расположенного на противоположном берегу Салехарда. Строительство морского порта на мысе Каменном предлагалось осуществить на следующем этапе, опираясь на подготовленную в районе Салехард — Лабытнанги строительно-техническую базу. За 1947—1949 годы в районе будущего порта были построены 3 лагеря — в поселках Яр-Сале, Новый Порт и Мыс-Каменный. Заключенные соорудили из лиственницы пятикилометровый пирс, складские помещения.

Читайте также:  Техосмотра автомобиля: порядок, документы, диагностическая карта, сроки прохождения

Но тут как-то нечаянно выяснилось, что акватория Обской губы слишком мелководна для океанских судов, а искусственно углубить гавань невозможно и нецелесообразно по причине природных особенностей дна и отсутствия необходимой техники. И 502-я стройка прервала возведение секретного объекта.

Однако от самой идеи создания заполярного порта на трассе Севморпути не отказались. Над поиском нового места для строительства порта и судоремонтного завода работала целая комиссия. Было выдвинуто предложение перенести строительство порта в район Игарки, для чего требовалось продолжить линию Чум—Лабытнанги на восток до поселка Ермаково на левом берегу Енисея.

Постановлением Совета Министров СССР № 384—135-сс от 29 января 1949 года место строительства порта было перенесено в Игарку, что и вызвало новое направление дорога.

Впрочем, как уже говорилось, в марте 1953 года, после смерти И.В. Сталина начались события, никакими планами не предусмотренные. Сначала но инициативе назначенного министром объединенного Министерства внутренних дел и государственной безопасности Л. П. Берии была объявлена амнистия, в результате которой на свободе оказалось около 1,2 млн. заключенных, в том числе основная масса работавших на стройке.

Потом расстреляли и самого, казавшегося всесильным, Лаврентия Павловича, из Москвы стали просачиваться слухи о «культе личности». Строительство было приостановлено, а уже построенные участки заброшены. Оборудование решили было законсервировать, но, подсчитав стоимость консервации, также прекратили и ее. Брошенное оборудование и инвентарь в спешном порядке портили. Резали автогеном паровозы, жгли в топках валенки, протыкали дырки в мисках, рубили топорами сапоги и полушубки.

Такая поспешность поначалу кажется непонятной. Но когда прикидываешь, что в свете изменившейся политической обстановки в стране многие начальники вполне могли опасаться, что вскоре могут поменяться местами с бывшими зэками, начинаешь понимать ситуацию. Начальство стремилось побыстрее разделаться с прошлым, побыстрее покинуть эти места, в надежде потом уже ни за что не отвечать.

В 1957 году, спустя четыре с половиной года после того, как строительство было остановлено, западный участок трассы от Салехарда до Надыма обследовала экспедиция Ленгипротранса. Она пришла к выводу, что примерно треть длины построенных путей участка совершенно не пригодна для движения поездов, требует серьезного ремонта насыпи и переделки десятков мостов, выпучивание которых достигало около полуметра.

Продолжала действовать только столбовая телефонно-телеграфная линия Салехард — Игарка — Норильск, переданная к тому времени из ведения МВД Министерству связи СССР. Работники линейных пунктов надзора, расположенных через каждые 30 километров, своими силами еще поддерживали сохранившиеся участки трассы в состоянии, допускающем проезд дрезин, используя трассу для заброски на линию в летнее время продовольствия и оборудования.

Всего же стоимость незавершенного капитального строительства было оценена в 1954 году в 1,8 млрд. рублей.

Дорога в никуда. 3 истории о поездах, вышедших из-под контроля

Звучащая в метро и в электропоездах фраза «Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны», как показывает жизнь, верна не всегда. Бывает, когда поезда внезапно уходят в самовольное путешествие, превращаясь в бомбы, способные натворить много бед. Освободить вагоны таких поездов не нужно просить дважды – оставаться на борту этих составов или просто находиться рядом смертельно опасно.

Маньяк в кабине машиниста в России

В ночь на 11 января 2004 года в локомотивном депо Волховстрой Октябрьской железной дороги заступила на дежурство бригада в составе машиниста Эдуарда Горчакова и помощника машиниста Александра Абдурахманова.

Горчаков прибыл на службу с опозданием, объяснив это тем, что просто проспал. Никто не придал значения и странному внешнему виду машиниста – он был одет в праздничный костюм и галстук-бабочку.

Торопясь отправить бригаду на работу, медики поверхностно провели плановый осмотр Горчакова на предмет возможности им выполнять свои обязанности. Вопросов к состоянию машиниста не возникло.

Затем бригада на электровозе ВЛ15-018 выехала на станцию Мурманские ворота, где к локомотиву были прицеплены 58 грузовых вагонов, составивших поезд номер 1908.

Машинист вел себя странно – не проверил тормоза, не подключил все положенные контрольные приборы. На подходе к станции Куколь он, в нарушение указаний диспетчера, требовавшего сбавить скорость и пропустить другой состав, наоборот, прибавил ход. Помощник машиниста попытался остановить Горчакова, однако тот пригрозил напарнику физической расправой. Абдурахманов, который был меньше и ниже машиниста, не мог ему противостоять.

На станции Куколь поезд с обезумевшим машинистом, повредив стрелку, выскочил на главный путь под красный сигнал семафора и отправился в путешествие, в любой момент грозившее перерасти в катастрофу. Чтобы ему не пытались помешать, Горчаков отключил радиосвязь в кабине.

Безумный рейс продолжался 47 минут, за которые поезд прошел 40 км, причем его скорость на отдельных участках достигала 95 км/ч.

Железнодорожники и милиционеры, прибыв к месту происшествия, закрепили состав на месте тормозными башмаками, после чего отправились задерживать Горчакова. Машинист не пытался скрыться – он оставался в кабине в невменяемом состоянии. Безумца доставили в больницу, где ему был поставлен диагноз – острый бредовый психоз с агрессивными тенденциями.

Огненный поезд в Канаде

6 июля 2013 года товарный поезд, принадлежавший американско-канадской железнодорожной компании Montreal, Maine and Atlantic Railway и следовавший в американский штат Мэн, прибыл на железнодорожную станцию в городке Нант, расположенном в провинции Квебек, в районе Восточных кантонов. Состав включал в себя 73 цистерны с сырой нефтью.

Машинист поезда, в соответствии с принятыми на железных дорогах США и Канады правилами, поставил состав на тормоз и отправился спать в гостиницу. Специалисты компании, владеющей поездом, подчеркнули, что система торможения в поезде исключает возможность ее вывода из строя злоумышленниками.

На следующее утро состав должен был повести дальше другой машинист, однако ночью состав по неустановленным причинам неожиданно сдвинулся с места и, набирая ход, направился в сторону городка Лас-Межантик, расположенному в 250 километрах от Монреаля.

«Безумные восьмерки» в США

15 мая 2001 года поезд CSX 8888, принадлежащий компании CSX Transportation, находился на станции Стэнли в штате Огайо. Состав состоял из 47 вагонов, из которых 22 были гружёными, а 25 — порожними.

Состав совершал маневры на станции, когда машинист, находясь в кабине в одиночестве, обратил внимание, что стрелка путей переведена не в нужную сторону. Притормозив состав до 13 км/ч, машинист решил спрыгнуть с поезда, перевести стрелку и вновь забраться в локомотив.

Однако, когда железнодорожник оказался на насыпи, он обнаружил, что поезд стал набирать ход. Машинист попытался вернуться в кабину, но не сумел удержаться на мокрых от дождя поручнях и, проехав по насыпи более двадцати метров, упал.

Поезд же отправился в самостоятельное путешествие. Особую опасность для людей представляло нахождение в составе двух цистерн с жидким фенолом. Крушение поезда могло привести к разливу более десятка тысяч литров этого особо сильного токсина.

Началась самая настоящая погоня за поездом, в ходе которой были предприняты попытки остановить поезд путем внешнего торможения, заскочить в кабину локомотива, однако все они закончились неудачей.

В конце концов, машинистам Q63615 удалось догнать убежавший состав, прицепиться к нему и притормозить поезд. После этого один из железнодорожников смог проникнуть в кабину локомотива и окончательно остановить состав.

CSX 8888 менее чем за 2 часа покрыл расстояние в 106 км, а на некоторых участках его скорость достигала 76 км/ч.

Во время этого происшествия пострадал один человек – тот самый горе-машинист, пытавшийся перевести стрелку на ходу и получивший травмы в результате попытки забраться обратно кабину.

Сама история путешествия поезда получила в США название «безумные восьмерки» в честь номера состава. Спустя девять лет на основе данного происшествия был снят фильм-катастрофа «Неуправляемый».

Пропавший машинист в Беларуси

В отличие от вышеприведенных историй, случай, происшедший осенью 2012 года в Беларуси, носит более комический, нежели трагический оттенок. В данном случае «сбежал» не поезд, а… машинист.

Дизель-поезд назначения Влодава–Брест соединяет Беларусь с приграничным населенным пунктом в соседней Польше, и пользуется популярностью у местных жителей.

Во время очередного рейса поезд прибыл в Томашовку. В 25 км от этого агрогородка расположена польско-белорусская граница, а в самой Томашовке, находящейся фактически на стыке трех государств – погранпереход в Украину.

Согласно расписанию, поезд прибыл в Томашовку в 11:06 по местному времени, а отправляться должен был только в 16:30.

Буквально в ста метрах от станции начинается лесной массив, богатый отборными грибами. Машинист решил не терять времени и ушел на «грибную охоту».

Ко времени отправления поезда он не появился. Помощник машиниста вести поезд в одиночку не имел права, да и судьба коллеги его тревожила. Тем временем, бунт начали поднимать пассажиры…

К поезду в спешном порядке была вызвана новая локомотивная бригада, которая и повела поезд к месту назначения. Что касается машиниста, то на его розыск отправили поисковую группу.

Читайте также:  Ходовая часть автомобиля. Виды, устройство, особенности

Пропавший обнаружился рядом с украинской территорией. Бежать «за кордон» он не собирался – просто, увлекшись сбором грибов на незнакомой местности, он банально заблудился.

Закрытые тюрьмы россии

Краткая характеристика самой страшной тюрьмы в России

Федеральное казенное учреждение «Исправительная колония №6 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Оренбургской области» – именно такая сухая и официальная надпись висит над дверями Чёрного дельфина.

Где находится – недалеко от границы с Казахстаном, рядом с Оренбургом, в Соль-Илецке – небольшом городке с населением в 27 тысяч жителей, парой машиностроительных и соледобывающих предприятий и очень засушливым климатом.

Своим названием колония обязана фигурке дельфина, который выпрыгивает из каменного фонтана, расположенного перед входом в тюрьму. История места лишения свободы и время нахождения там заключенных хранит много интересных фактов и насчитывает не одно столетие. Еще в Российской империи сюда ссылали каторжников для работы на соляных шахтах.

Режим отбывания наказания в колонии определен как особый. Условия жизни в заключении регламентируются статьей 127 Уголовно-исполнительного кодекса РФ. Такой режим предусматривает строгие требования к размещению заключенных и касается:

  • условий содержания;
  • порядка расходования личных денежных средств;
  • количества и видов предоставляемых свиданий;
  • посылок, передач и бандеролей.

Узнать больше об истории тюрьмы в Соль Илецке «Черный дельфин» и посмотреть список заключенных можно здесь.

Особенности режима отбывания наказания мы рассмотрим отдельно. Ниже представлены контактные данные учреждения и прочая полезная информация:

  • Почтовый адрес: 461530, Оренбургская область, г. Соль-Илецк, ул. Советская, д. 6.
  • Адрес электронной почты: [email protected]
  • Обратиться к руководству колонии можно не только в письменном виде, но и лично. Приёмные часы по будним дням с 15.00 до 18.00, приём посетителей ведется в режиме живой очереди, при этом ветераны и участники Великой Отечественной войны и приравненные к ним лица, а также инвалиды первой и второй групп имеют право на внеочередной приём.

Обратиться с вопросами можно к следующим лицам:

ФИОДолжностьЗваниеПриёмный день
Коробов Юрий ПетровичВременно исполняющий обязанности начальника колонииПодполковник внутренней службыПонедельник
Шарипов Дмитрий ШамильевичВременно исполняющий полномочия заместителя начальникаКапитан внутренней службыВторник
Кандыба Данила ЮрьевичИсполняющий обязанности заместителя начальникаМайор внутренней службыСреда
Ергалиева Элина АлександровнаНачальник медицинской частиЛейтенант внутренней службыСреда
Шкондин Владимир ВладимировичИсполняющий обязанности заместителя начальникаМайор внутренней службыЧетверг
Дуванов Игорь НиколаевичЗаместитель начальника (начальник отдела охраны)Подполковник внутренней службыЧетверг
Старцев Петр НиколаевичЗаместитель начальника (начальник центра)Капитан внутренней службыПятница

Уточнить внутренний номер интересующего сотрудника и определиться с тем, кто именно из персонала вам необходим, можно по номеру телефона приёмной: 8 (35336) 36-2-08.

Дополнительные сведения о колонии можно получить на следующих информационных ресурсах:

  • http://56.fsin.su/structure/detail.php?ELEMENT_ID=4985 – официальная страница учреждения в ГУФСИН, здесь, в числе прочего, можно скачать бланки заявлений на оформление передачи и предоставление свидания.
  • https://vk.com/blackdolphinrus – самая большая группа ВКонтакте, объединяющая близких и родственников заключенных Чёрного дельфина, юристов, оказывающих правовую помощь, и просто неравнодушных людей, группа закрытая, но с реальной страницы доступ получается без особых проблем.
  • https://vk.com/club16985548 – группа поменьше, открытая.

Для родственников и близких заключенных комнаты свиданий и пункт приёма посылок, передач и бандеролей работает по следующему графику:

  • 8.00 – 13.00 – принимаются заявления от лиц, приехавших на свидание, посылки и передачи;
  • 13.00 – 14.00 – обеденный перерыв;
  • 14.00 – 19.00 – выдача посылок, передач и бандеролей.

С центрального почтового отделения посылки принимаются каждую неделю по четвергам. Кроме того, для родственников осужденных ежедневно с 9.00 до 21.00 (с перерывом на обед с 13.00 о 15.00) работает магазин.

Дорога в Никуда или Кривая, которая никуда не выве

Дорога в Никуда или Кривая, которая никуда не вывезет.

(Размышления неофита в науке, технике и искусстве)

Нет, речь не пойдёт о романе Франсуа Мориака «Дорога в никуда».
Это продолжение тем, уже обсуждавшихся в статейках «Беда эрудитов» и «Крылья вместо мастерка каменщика».
Рассмотрим некий простенький мысленный график:
Вдоль горизонтальной оси Х – откладываем сумму знаний любого индивида.
Вдоль вертикальной оси У – откладываем некую степень его творческих достижений.
Правда, признаюсь сразу, не очень хорошо представляю себе в каких единицах измерять эту последнюю. Так же, как некогда придуманный в виде дроби «Коэффициент гениальности», где в числителе записывается «оригинальность» идеи, выдвигаемой кем-то, а в знаменателе – оригинальность исходных посылок. И получается, чем зауряднее, общеизвестней, тривиальней исходная посылка и чем незаурядней, оригинальней, необычней «основанная» на ней идея, тем выше этот самый «коэффициент гениальности».

Пример:
Известный опыт Альберта Авраама Майкельсона по измерению скорости света на движущейся Земле. Результаты его необычны, неожиданны, но опыт стал общеизвестным. И только Альберт Эйнштейн смог создать на основе этого ОБЩЕИЗВЕСТНОГО результата Специальную Теорию Относительности. Так же, как из тоже известного всем физикам, вроде бы даже незначительного опыта Этвеша о равенстве инерциальной и гравитационной масс опять, именно Эйнштейн, создал Общую Теорию Относительности. То есть гений Эйнштейна заключался как раз в том, что он сумел увидеть в этих двух опытах то, что до него никто увидеть не смог! Хотя оба факта эти были общеизвестны!

Другой пример:
Литература кишит бездарными графоманскими описаниями неких космических катастроф – любимая тема эпистолярных импотентов. Перечислять их нет надобности и места.
А, вот, истинный талант как раз заключается в том, чтобы описать зауряднейшее явление, будничное, обычнейшее, так, что сразу чувствуешь: Это написано гениальной рукой!
Беседа Ипполита Матвеевича с гробовых дел мастером Безенчуком:
« – Как здоровье тёщеньки, разрешите узнать?
Мр-мр-мр, – неопределённо ответил Ипполит Матвеевич и, пожав прямыми плечами, проследовал дальше.
– Ну, дай бог здоровьичка, – с горечью сказал Безенчук, – одних убытков сколько несём, туды его в качель.»
«Очередь, серая, каменная, была несокрушима как греческая фаланга. Каждый знал своё место и готов был умереть за свои маленькие права,»
О чём вышеприведённые отрывки? О взрывах галактик, о гибели миллионов цивилизаций, о мирах потусторонних с фантастическими существами?
Описания эти относятся к заурядностям нашей жизни. Гробовых дел мастер, ждущий с понятным нетерпением «клиентуры» и очередь на почте! Никаких сверхъестественных эффектов и глобально-вселенских кризисов! А написано гениально! И это – ШКОЛА ГЕНИАЛЬНОСТИ!

Возвращаясь к нашему графику.
Интуитивно вроде бы должно получаться так: Некая линейная зависимость. С увеличением суммы знаний у данного человека о каком-то предмете (науки, техники, искусства), растёт и его творческая способность создавать НЕЧТО НОВОЕ в этой области.
Практика, увы, демонстрирует нам совсем иное.
У всех людей линия «творчества» начинается (если начинается!) от оси Х, иногда (редко) в нулевой точке, чаще на некотором расстоянии от нуля на оси Х. То есть, после накопления некоторой суммы знаний о предмете человек может начать творить сам.
Понятно, что творить, не зная ничего об этом предмете – невозможно. Требуется знать хоть что-то!
У некоторых людей «линия творчества», начавшись в некоторой точке на оси Х (то есть при накоплении некой суммы знаний) начинает ползти вверх. У одних – линии поднимаются медленно, постепенно. У других – более круто. Первые, можно сказать, «Медленнодумы или Медленнотворцы», вторые – условно, конечно, «Быстродумы –Быстротворцы». Но что происходит дальше с интересующей нас «линией творчества»? Опять, по мере накопления знаний о предмете, линия медленно или быстро должна была бы рости вверх. Творчество, подкреплённое всё нарастающей силой знания, должно ускоряться, или, по крайней мере, неуклонно расти и качественно и количественно.
Но у большинства людей происходит нечто совсем неожиданное. «Линия творчества» начинает уменьшать свою крутизну, заворачивать в сторону горизонтали и даже, после некоего «плато» (насыщения знаниями при одной и той же «творческой отдаче») начинает ПАДАТЬ.
Добавляющиеся знания не стимулируют рост творческой активности, а наоборот, вроде мешают ему, противодействуют творчеству.
Почему?
Можно преположить несколько механизмов, объясняющих этот странный феномен.
1.Знания не приобретаются человеком мгновенно, а на протяжении многих лет. Человек накапливает знания СО ВРЕМЕНЕМ. А он тоже не молодеет!
И выходит по Пушкину:
«Как недогадлива ты, Няня!
Сердечный друг, уж я СТАРА!
Стара! ТУПЕЕТ разум, Таня!»
2.В отличие от предыдущего, этот «второй» механизм действует быстрей и решительней:
Обширное знание давит на психику «знатока» множеством конвенционально принятых ЗАПРЕТОВ: «Это – НЕЛЬЗЯ! И это тоже нельзя!» Но запреты эти уже стали рефлексом, привычкой и не избавиться от них. Кроме запретов мышление знатока находится в неком лабиринте многочисленных ВОЗМОЖНОСТЕЙ, (Ах, до чего хорошо, необозримое поле для творчества!) но ведущих в ТУПИКИ! А верный путь – только один. И если божественная интуиция или вдохновение не помогают найти этот путь, то можно до конца жизни бродить среди стен запретов и лжевходов-выходов, ведущих в никуда!

Ссылка на основную публикацию